Сувенирная косынка с фирменной символикой летних XXII Олимпийских игр. Изготовлена промышленным способом в 1977 году специально к Олимпиаде 1980 года, которая впервые в истории проходила в Советском Союзе – в Москве, Ленинграде, Киеве, Таллине и Минске. Производитель: таллинская фабрика “Текстиль”. Материал: ацетатный шелк. Большой размер косынки позволяет повязывать ее не только на шею как галстук, но и на голову. Место изготовления косвенно повлияло на выбор оригинального цветового оформления представленного раритета: узор на нем предполагалось выполнить в стилистике флага Эстонской ССР, однако многие граждане разглядели в орнаменте платка намёк на флаг США. Оригинал. Сохранность отличная. Читать дальше…
* * *
При первом взгляде на этот раритет и впрямь возникает ощущение, будто перед нами типичный образчик западной текстильной продукции: косынка (а это, в силу своей треугольной формы, именно косынка, а не платок) слегка смахивает то ли на американский, то ли на британский флаг – те же звезды, та же цветовая гамма и даже шрифт местами иностранный. Однако приглядевшись повнимательнее к этому шелковому треугольнику понимаешь, что формально всё в нем на своих местах и ничуть не противоречит символике эпохи “развитого социализма”. Особенности цветового решения объясняются просто: платок выпускался в Таллине и был окрашен в цвета эстонского флага. Иностранные слова и многочисленные звезды – дань Московской Олимпиаде 1980-го года, на которой разыгрывались награды в 21 виде спорта (вот и звёзд в платке тоже 21): академическая гребля, баскетбол, бокс, борьба, велоспорт, волейбол, гандбол, гребля на байдарках и каноэ, дзюдо, конный спорт, легкая атлетика, парусный спорт, плавание (включая прыжки в воду и водное поло), пятиборье, спортивная гимнастика, стрельба из лука, стрельба, тяжелая атлетика, фехтование, футбол и хоккей на траве. Таким образом, перед нами обычный советский сувенирный платок, выпущенный специально к XXII Олимпиаде.
Вообще сувенирной олимпийской продукции с талисманами (преимущественно с медвежонком), эмблемой, факелом, пятью кольцами, пиктограммами, лошадьми, парусниками, бегунами, кремлем и многими другими объектами к 1980 году было выпущено бессчетное множество. Все разновидности монет, значков, марок, открыток, плакатов, сумок, игрушек, спортивных костюмов, кружек, тарелок, канцелярских ручек просто не поддаются учету. Кстати, значки с олимпийской символикой и спустя почти 35 лет после московских Игр не считаются редкими – так много их наштамповали. Можно с уверенностью утверждать, что такого количества сувениров не выпустила ни одна страна, удостоенная высокой чести провести на своей территории Олимпиаду. Советский Союз в этом вопросе затмил всех своих предшественников. Такая щедрость властей объясняется несколькими причинами. Во-первых, СССР впервые принимал столь масштабное международное мероприятие как Олимпиада, а потому был вынужден приоткрыть “железный занавес”. Пустить демократическую “пыль в глаза” иностранным спортсменам и гостям, убедить весь мир в советском благополучии руководство нашей страны пыталось не только бутылками с колой и финским баночным пивом, но и обилием сувенирной продукции. Во-вторых, все эти значки и ручки, появившиеся во всех киосках “Союзпечати” в каждом населенном пункте страны, создавали у советских граждан иллюзию их личной сопричастности к Играм. Продукция с олимпийской символикой тогда появилась в каждой семье – кто-то довольствовался кепкой или косынкой, а кому-то повезло достать спортивный костюм или кроссовки с пятью кольцами. Но сувениры с талисманом и эмблемой покупали все. Причем стоили они, в отличие, скажем, от сочинских значков и платков, сущие копейки – поэтому вряд ли принесли ощутимый доход в казну. К слову, московская Олимпиада стала самой удачной по окупаемости, затмив мюнхенскую: СССР к окончанию Игр вернул почти 85% потраченных на организацию средств. Официально считается, что Советский Союз израсходовал на Игры-80 около 863 миллионов рублей. Основные статьи доходов выглядели примерно так:
Лотереи (Спринт, Спортлото, Международная): 368 миллионов.
Продажа лицензий: 200 миллионов.
Продажа Олимпийских монет: 65,5 миллионов.
Продажа прав на телетрансляцию: 61 миллион.
Официальные спонсоры и поставщики: 7,8 миллионов
Филателистическая продукция: 6,2 миллионов.
Взносы участников: 3 миллиона
Другие доходы: 1,6 миллиона.
Как следует из этого списка, вся сувенирная продукция вместе взятая не принесла СССР и четверти доходов, полученных от продажи почтовых марок. Однако никакими деньгами нельзя было измерить идеологический эффект от продажи сувениров – особенно в условиях бойкота со стороны США и их союзников по НАТО.
Но СССР был далеко не первой страной, выпустившей платки с олимпийской символикой. Так, в нацистской Германии в 1936 специально к Олимпиаде были специально изготовлены шелковые платок и косынка. Это достаточно яркие по расцветке текстильные изделия, выполненные по одному художественному замыслу – дизайнеры отобразили на ткани национальные флаги всех стран-участниц Игр-36. Прежде всего, конечно, бросается в глаза красный прямоугольник с черной свастикой в центре. А вот государственный флаг СССР на этом платке искать не стоит – и вовсе не потому, что Москва бойкотировала эти соревнования. Просто наша сборная впервые выступила на Играх только в 1952 году в Хельсинки. Кстати, хотя перспектива проведения XI летних Игр в фашистской Германии мало радовала весь мир, но объявлять Гитлеру бойкот тогда никто не стал – приехали в нацистский Берлин даже главные радетели демократических ценностей американцы. Видимо, советский медведь спустя 45 лет показался цивилизованному миру более опасным, нежели нацистский орел – Олимпиаду-80, как известно, бойкотировали 64 страны.
По понятной причине невозможно на косынке 1936 года отыскать и флаг государства Израиль. Однако он появится на сувенирном платке 1940 года (флаг нацистской Германии на нем также присутствует). Напомним, летняя Олимпиада-40, которая должна была проводиться в Токио, в 1938 году из-за Японо-Китайской войны была перенесена в Хельсинки. Но в мае 1940 года Игры были окончательно отменены в связи с началом Второй Мировой и Советско-Финской войн. Однако сувенирная продукция к соревнованиям к тому времени уже была выпущена. На одном из платков были изображены виды финской столицы: Кафедральный собор, Президентский дворец, железнодорожный вокзал и спортивные сооружения, которые были возведены к несостоявшейся Олимпиаде. Впрочем, деньги на их строительство вовсе не были выброшены на ветер – в 1952 году XV летние Игры МОК решил провести именно в Хельсинки. СССР, впервые участвовавший в Олимпиаде, завоевал второе место в командном медальном зачете, уступив лидерство США. Кстати, эти Игры формально до сих пор считаются незакрытыми: президент МОК Зигфрид Эдстрем на финальной торжественной церемонии забыл сказать слова «Объявляю Игры XV Олимпиады закрытыми».
Рассмотрим еще один олимпийский платок – сувенир XX летних Игр в Мюнхене. Он отличается минимализмом и в этом отношении немного похож на представленную в нашей коллекции косынку – в центре на красном фоне эмблема Игр (корона в лучах света, символизирующая дух Олимпиады в Мюнхене – яркий, свежий, щедрый), по углам олимпийские кольца и названия городов, которые принимали соревнования – Мюнхен и Киль. Летние Игры в Мюнхене (именно этот город некогда считался “колыбелью германского нацизма”) должны были стать символом обновленной Германии, учинившей Вторую Мировую войну. Но этого не случилось: 11 израильских спортсменов были захвачены и убиты террористами из числа палестинских экстремистов, а организаторы Олимпиады не сумели ни предотвратить, ни пресечь этот конфликт. Впервые пролитая на Играх кровь потрясла весь мир и затмила выступления группы украинских националистов из организации «Всемирный конгресс свободных украинцев». Неизвестные во главе с сыном Степана Бандеры во время Игр сожгли флаг СССР, сопровождая акцию антисоветскими лозунгами и распространением листовок.
Таким образом, к моменту проведения Московской Олимпиады можно было говорить о сложившейся традиции использования платков в олимпийском движении. Однако у России в отношении сувенирных и подарочных платков были свои – куда более давние и богатые традиции. Начать с того, что первые “памятные” платки зафиксированы еще в начале XIX века – их выпускали в честь победы над Наполеоном. В 20-е годы XX века большую популярность в СССР имели так называемые агитационные платки, ставшие остроумным и действенным средством агитации среди рабочих и молодежи. Очевидно, что Московская Олимпиада по определению должна была дать отечественным ткачам новый импульс и тему для вдохновения. Так оно и случилось. В наши дни даже самые заядлые знатоки олимпийской тематики вряд ли смогут назвать хотя бы приблизительное количество платков и косынок, сотканных специально к XXII Играм в Москве, Таллине, Ленинграде, Киеве и Минске. Причем, чем дальше во времени мы отдаляемся от Олимпиады-80, тем меньше шансов составить полный каталог этих раритетов. Однако даже в открытых источниках можно найти немало изображений этой продукции, хранящейся в частных коллекциях или просто в комодах наших соотечественников:
Характерно, впрочем, что большинство из этих платков не удостоились чести быть представленными официально. В специализированном подарочном каталоге “Олимпийский сувенир” за 1980-й год приводятся лишь знаменитые павловские платки – наряду с не менее знаменитыми жостовскими подносами и гжельским фарфором.
Существовали, впрочем, другие каталоги, в некоторых из которых появлялись те или иные из выпущенные к Олимпиаде-80 ситцевые или шелковые платки. Однако звёздно-полосатого варианта из нашей коллекции мы в них не увидим. Это вполне объяснимо: ведь в оформлении представленного раритета не было ничего ни от павловских мотивов, ни от вологодских кружев, ни от жостовских букетов, ни от узоров Гжели. В нём не было вообще почти ничего от России и СССР, кроме, собственно, символа Олимпиады и необычной для английского языка надписи “MOSKVA 1980”. Зато издалека платок сильно напоминал флаг США, что в то время, конечно, не могло остаться незамеченным. Говорят, что наиболее бдительные партработники даже высказывали опасения, будто подобный звездно-полосатый дизайн может усилить прозападные настроения у наименее сознательной части советской молодежи.
Основной проблемой с точки зрения идеологии были, конечно, многочисленные звёзды. В самом деле, трудно было объяснить, почему дизайнеры не воспользовались обязательными для всей олимпийской сувенирной продукцией пиктограммами с обозначениями видов спорта? С чего взяли, что простой потребитель правильно догадается, что именно означает 21 звезда на полотнище? Это было тем более возмутительно, что специально к Олимпиаде-80 был разработан подробный, как это говорят сегодня, бренд-бук будущих игр, включавший не только фирменный стиль, цветовые решения и шрифт, но и подробные шаблоны оформления площадок, скверов, красных уголков, спортивных залов и других мест массового скопления граждан.
Одно из таких пособий под маркой “в помощь художнику-оформителю” представлено в коллекции “Маленьких историй”. Если приглядеться к плакату, становится ясно, что к вопросу о фирменном стиле Московской Олимпиады организаторы подошли очень серьезно: “в помощь художнику” на плакате были приведены не только фирменный шрифт (разработанный московским художником Анатолием Музановым специально для Олимпиады-80), но и основные идеологические посылы, наподобие “Спорт-посол мира”, “Спорт и труд рядом идут” и т.д. Как видим, никаких звёзд, обозначающих олимпийские дисциплины, никаких красно-синих полос. Однако на все вопросы руководители эстонского легпрома только разводили руками: сомнительный в идейном отношении платок был запущен в серийное производство почти за три года до Олимпиады – то есть еще до утверждения официального бренд-бука московских игр.
Если же отбросить в сторону большую политику и свойственную советской системе подозрительность, то на самом деле необычный орнамент платка имел вполне прозаичное объяснение. Дело в том, что цветовое решение нашего текстильного раритета полностью соответствует стилистике флага Эстонской ССР, который считался символом республики с 1953-го по 1990 годы. Пенистых волн Балтийского моря на косынке, конечно, нет, но расположение цветов то же, что и на стяге: по краю синяя полоса, затем тонкая белая, снова синяя, толстая белая и красный центр. Судя по всему, в далеком 1978 году в отсутствие других “утвержденных” элементов олимпийского дизайна таллинские текстильщики снабдили платок единственным принятым к тому времени символом – олимпийской эмблемой. Зато опередили все другие регионы страны, где к выпуску олимпийской символики еще только подступались. Об этом гордо отрапортовали сами работники легкой промышленности Эстонии. Так, в журнале “Новые товары” №7 за 1977 год содержится небольшая заметка под названием “Таллинская фабрика “Текстиль”: к олимпийской парусной регате” и снимок прибалтийской блондинки, демонстрирующей продукцию указанного эстонского предприятия. В косынке, поднятой над головой, легко угадывается та же стилистика и цветовое сочетание, что и в нашем артефакте. Текст заметки гласит: “Значительно опережая время, на прилавках таллинских магазинов появились изделия с олимпийской символикой. Оргкомитет Олимпиады-80 удостоил своими дипломами свыше 100 видов изделий эстонского промышленного производства. Среди них – товары народного потребления, сувениры, изделия народных промыслов. Таллинская фабрика “Текстиль” занимает ведущее место в выпуске олимпийского ассортимента. Для туристов она подготовит широкий выбор нарядных платков, косынок, кашне из ацетатного или натурального шелка. Художники украшают изделия ручным и печатным рисунком. На фоне яркой синевы моря колышется алый или белый парус с изображением пяти олимпийских колец. Яркий национальный орнамент платка дополнен эмблемой Олимпиады. Выразительное изображение силуэта Москвы или Таллина украшают слова приветствия на разных языках”, – говорится в статье. По сути, в последних двух предложениях дано точное описание представленного в нашей коллекции олимпийского артефакта.
Однако о самой таллинской фабрике “Текстиль” в открытых источниках, к сожалению, нет ни одного упоминания. Заметим лишь, что Прибалтика издавна славилась своей качественной и разнообразной текстильной продукцией. Неискушенные модными вещами советские граждане всегда считали большой удачей возможность раздобыть эстонский или латвийский трикотаж. Легкая промышленность в Эстонии начала развиваться еще во второй половине ХIХ века и с тех пор была, пожалуй, ее важнейшей хозяйственной отраслью. Крупнейшие профильные предприятия – текстильные комбинаты в Нарве (“Кренгольмская мануфактура”) и Таллине (“Балтийская мануфактура”) в конце 1980-х годов ежегодно производили более 220 миллионов квадратных метров хлопчатобумажных тканей. Еще несколько небольших фабрик выпускали шерстяной и льняной материал. Производство тканей в республике было настолько мощным, что в 70-е годы в Эстонии даже появилась футбольная команда “Текстиль” – середнячок чемпионата Эстонской ССР. Имеет ли она отношение к искомой нами фабрике – неизвестно.
Примечательно, что и для Олимпиады-2014 в Сочи сувенирный текстиль также заказали в Таллине. В частности, эстонская фирма The First Linen Company OU выполняла российский заказ на производство льняных прихваток, рукавиц и грелок на чайник с символикой Игр. Причем продавалась эта продукция не только в России, но и в Прибалтике.
Право на производство сувенирной продукции к Олимпиаде-80 Таллин получил не только из-за развитой текстильной промышленности. Столица Эстонской ССР, как известно, принимала олимпийскую регату. Причем изначально к соревнованиям яхтсменов готовился Ленинград, для которого групповой тур по футболу шел как бы в нагрузку. Большинство яхтсменов отдавали предпочтение именно Северной Пальмире – соревнования на Неве обещали стать очень зрелищными. Однако тогдашний первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Георгий Романов то ли проявил нерасторопность (ждал указаний из Москвы), то ли пал жертвой закулисных интриг (чрезмерное аппаратное усиление Романова при дряхлеющем генсеке Леониде Брежневе могло насторожить других членов Политбюро) – но упустил свой шанс. Инициативу перехватил Таллин. Тогдашний председатель Федерации парусного спорта СССР Андрей Кислов утверждал, что своим зачислением в семью олимпийских городов (Москва, Ленинград, Киев, Минск) Таллин обязан, прежде всего, двум людям – заместителю председателя Совета министров Эстонской ССР Арнольду Грену и главе Таллинского горисполкома (читай – мэру) Ивару Каллиону, которые сразу оценили, какие перспективы для города и республики открывает олимпийский статус. «Энергичный мэр Таллина рискнул выделить из городского бюджета 5000 рублей наличными на oплату услуг местных архитекторов. Пока на берегах Невы ждали команду из Москвы, эстонцы уже включились в работу, сделав макеты олимпийских объектов. На фоне бездействия одних и нескрываемого желания других, выбор был сделан в пользу последних. Возглавлявший в то время Спорткомитет СССР Сергей Павлович Павлов, знавший на практике законы подковерной борьбы в Кремле, сказал: «Да пусть будет Таллин. Эстонцы вывернутся наизнанку, но сделают все в лучшем виде, пока питерцы будут ожидать указаний сверху», – пишет в своих воспоминаниях Кислов.
Зарубежные наблюдатели тоже полагали, что Таллин победил по идеологическим соображениям, однако их логика была иной. Дескать, олимпийская регата в советской Эстонии должна была заткнуть рот злопыхателям в лице США и Европы, не признававших “коммунизм прибалтийского разлива”. Как бы то ни было, но яхтсменов-олимпийцев принял Таллин. Причем эстонская столица в плане подготовки, организации и проведения соревнований оказалась на голову выше многих других городов. Так, к началу Игр в Таллине появилась новая 314-ти метровая телебашня в Клоостриметса (в ноябре 2007 года закрыта для посетителей), Дворец культуры и спорта, который местные жители по сей день называют Linnahall – Горхолл (его окрестности в 2011 году выставлены на продажу), 28-этажная гостиница «Олимпия», новый аэровокзал, здание городского почтамта, мост через реку Пирита, яхт-центр площадью 193 тысячи кв. м. Сегодня это обычный яхтенный порт, об изначальном предназначении объекта свидетельствуют лишь сохранившаяся чаша для олимпийского огня и символика: у яхтсменов отдельная церемония зажжения огня, свой талисман, свое открытие и закрытие соревнований.
Олимпийский огонь вспыхнул в Таллине, в устье реки Пирита 19 июля 1980 года ровно в 16:22. Парусная регата ХХII летних Игр проходила в течение 10 дней. На трех дистанциях – «Альфа», «Браво» и «Чарли» – в шести классах яхт борьбу за олимпийские медали вели 83 яхты и 154 спортсмена всего из 16 стран мира. Почему всего? Для сравнения: в июне того же 1980 года в том же Таллине прошел чемпионат Европы по парусному спорту в классе Laser, в котором участвовали более 300 яхтсменов из 42 государств. Так что бойкот Запада существенно сказался на представительности олимпийской регаты. Обеспечивали проведение соревнований около 9 тысяч человек. Правда, злые языки судачили, что добрых 8 тысяч из них были сотрудниками КГБ и милиции. И в этом, кстати, есть своя доля истины. Известно, что на трибунах в каждом ряду через каждые 10 мест сидели работники “органов” в гражданке – в однотипных серых костюмах. Скрыть эту серую массу было просто невозможно. То ли из-за сильного психологического давления, то ли из-за слабой подготовки, но сборная СССР показала себя во время регаты не в самой лучшей форме: только Валентин Манкин получил очередное олимпийское «золото», также в нашу копилку отправились по одной серебряной и бронзовой медали. Из наиболее ярких моментов некоторым запомнился случай с финским яхтсменом Эско Рехардтом, который победил в классе Finn. Как позже выяснилось, он вышел на старт на яхте, одолженной у эстонского спортсмена Ааре Кёэпа. Такой поступок был расценен советским руководством как преступление, и Кёэп, изгнанный из олимпийской сборной, был вынужден какое-то время прятать эту яхту.
Кстати, у таллинской регаты был свой собственный олимпийский талисман (впервые в истории Игр отдельному виду спорта придумали свой символ). Им стал то ли тюлененок, то ли морской котик по кличке Вигри. Википедия описывает Вигри как “антропоморфного тюленя, стоящего на задних ластах”. Если с выбором талисмана для Москвы проблем не было – медведь, как считалось, полностью соответствовал русскому характеру, то своего «национального животного» у Эстонской ССР не было. Однако оргкомитет твердо решил придумать талисман, который бы гостями со всего света прочно ассоциировался с местом проведения олимпийской регаты. На конкурс, объявленный в 1977 году Торговой палатой ЭССР, поступило множество откликов. Чаще всего участники предлагали сделать символом парусных соревнований балтийскую чайку. Однако от этой идеи сразу отказались – эти птицы водятся в каждом приморском городе, к тому же этот талисман больше подошел бы для соревнований дельтапланеристов, а не яхтсменов. В конечном итоге победу в конкурсе жюри присудило таллинской художнице Сайме Сымер, которая создала двух симпатичных тряпичных кукол: лежащего и стоящего тюленят (еще лет 30 назад тюлени, действительно, водились в Таллинской бухте). Имя талисману было определено в дополнительном конкурсе. Автором названия — Вигри — стал школьник из Таллина.
Еще за полтора года до начала Олимпиады-80 Вигри зажил самостоятельной жизнью – он красовался на значках, смотрел на мир с пластиковых пакетов и шелковых косынок, призывал трудиться на строительстве олимпийских объектов ударными темпами с плакатов. «Трехмерным» тюлененок стал летом 1979 года, когда таллинский завод «Полимер» приступил к массовому выпуску одноименных игрушек из резиновой пены. Уже в сентябре газета “Rahva Hääl” писала о выпуске 11 тысяч игрушечных тюленят и сообщала, что до конца года их будет выпущено еще 45 тысяч. Их выпуск продолжился и после завершения Олимпийских игр, и сколько всего резиновых Вигри сошло с конвейера – неизвестно. Пик популярности этого талисмана пришелся на первую половину 80-х: его именем тогда назвали класс юниорских яхт, кафе, детские сады, музыкальные коллективы, футбольную команду и даже сорт печенья. Прошло более четверти века – и забытый олимпийский талисман волей имиджмейкеров и рекламщиков стал таким же «почетным гражданином» Таллина, как Старый Тоомас. Их обоих недавно задействовали в рекламной кампании по увеличению числа зарегистрированных таллинцев. Правда, лишь единицы из жителей Эстонии сумели вспомнить Вигри спустя 30 с лишним лет. А вот Олимпийского Мишку помнят абсолютно все – несмотря на то, что далекая Олимпиада-80 проходила в совершенно чужой для нынешнего поколения эстонцев стране.
