Ближе к сердцу…

В первые десятилетия советской власти считалось, что этот документ его сознательный обладатель должен носить, что называется, “ближе к сердцу”. Практически все френчи и кители той поры даже имели специальный нагрудный карман – именно в нем, а не в портфеле или заплечном планшете комсомольцам и коммунистам полагалось носить свой членский билет. Однако со второй половины 70-х годов, то есть с момента возникновения тотального дефицита как неотъемлемой части советской экономики, партбилет всё чаще стал играть роль пропуска – будь то пропуск во власть, в закрытые продуктовые распределители или же просто в “высшее” общество местного масштаба. Тем не менее, вплоть  до самого распада СССР этот документ было трудно обрести, но легко потерять: несмотря на постепенную девальвацию коммунистических идей и ценностей, сам партбилет КПСС оставался бесспорной ценностью.

Партийные документы из коллекции “Маленьких историй”

---

Тем более удивительно, что за те 75 лет, что компартия СССР вела советский народ “к светлому социалистическому будущему”, история партбилета так и осталась для исследователей terra incognita: отечественные архивы не сохранили даже дату выдачи первых членских билетов, не говоря уже о фамилиях партийцев, которые удостоились этой чести первыми. Более того, эксперты до сих пор расходятся в своих мнениях о том, когда именно вступил в партию “отец революции” Владимир Ильич Ленин. Официальная история на этот счет пестрит большим количеством фактических несовпадений и нестыковок. Попробуем хотя бы отчасти разобраться в них.

Принято считать, будто первые партбилеты у отечественных коммунистов появились в 1917 году – в преддверии Октябрьской революции. В ту пору российские коммунисты еще называли себя социал-демократами, а потому на документах было указано не КПСС, а РСДРП – Российская социал-демократическая рабочая партия. Коммунистической она станет позже. К слову, все последующие эмиссии билетов будут вызваны, в основном, именно изменениями в названии партии.  Но вернемся к РСДРП. Считается, что первые членские билеты этой организации были выданы после специального постановления Бюро ЦК РСДРП от 18 марта 1917 года, разрешившего оформлять членство в партии путем выдачи билетов. Однако выданные тогда “корочки”, судя по всему, уже не были первыми. По крайней мере, есть документальные свидетельства того, что первые партбилеты у членов РСДРП появились лет на 12 раньше. Это случилось вскоре после II съезда (1903 год), во время которого произошло окончательное организационное оформление партии — были приняты программа, устав, избраны руководящие органы (ЦК РСДРП), а также оформились две фракции — меньшинство (или “большевики”) во главе с Лениным и большинство (или “меньшевики”) во главе с Плехановым.

Когда и сколько именно было выдано партбилетов первого образца – точно, к сожалению, неизвестно. Эти документальные раритеты считаются большой редкостью, а чудом уцелевшие экземпляры эксперты знают наперечет. Один из них, выданный в 1906 году члену Петербургской организации РСДРП (самой многочисленной и активной) Н.М. Михайлову (Самсонову), хранится в Псковском государственном музее – пожелтевшая от времени книжица с номером 1159. На ней едва заметна печать, подпись визировавшего лица – знаменитой революционерки, секретаря Выборгского райкома РСДРП Евгении Егоровой, видны графы для отметок о членских взносах (сами отметки, кстати, отсутствуют). Однако место для фотографии владельца на партбилете не предусмотрено. И это не случайно.

«Мы идем тесной кучкой по обрывистому и трудному пути, крепко взявшись за руки. Мы окружены со всех сторон врагами, и нам приходится почти всегда идти под их огнем», – писал в 1902 году Ленин. Действительно, глубокая конспирация была неотъемлемым условием зарождающегося в Российской Империи революционного движения. «В тех условиях,  в каких мы работали в подполье, не могло быть и речи о том, чтобы иметь точный список всех членов организаций. Нигде тогда почти не было никаких членских билетов, никаких членских книжек. Каждый заводской организатор знал членов заводской организации по памяти. Очень редко он передавал список этих членов районному организатору или секретарю», – вспоминал позже будущий главный “безбожник” и цензор СССР Емельян Ярославский (подробнее о личности Емельяна Ярославского и его идеологической работе читайте в истории “Опричники новой веры”). Профессиональные революционеры жили по чужим или поддельным паспортам, и зачастую знали друг друга лишь по партийным кличкам. В основном в то неспокойное время использовались рекомендательные письма, удостоверявшие принадлежность революционера к той или иной политической организации. Таким вот письмом воспользовался и приехавший в Санкт-Петербург в августе 1893 года молодой марксист Володя Ульянов. Рекомендацию ему составили нижегородские товарищи, направившие его к Михаилу Сильвину – члену столичного марксистского кружка, ставшего вскоре ядром «Союза борьбы за освобождение рабочего класса».

После уже упомянутого II съезда РСДРП получила распространение еще одна форма партийной документации: комитеты стали выдавать одноразовые мандаты и членские карточки делегатам, которых они приглашали на партийные съезды. Разумеется, эти розоватые квитки еще нельзя считать полноценными партийными билетами – они были лишь косвенным свидетельством членства в РСДРП. Ситуация изменилась в 1905 году, когда Ильич опубликовал свою статью «О реорганизации партии». К этому времени численность социал-демократов составляла немногим более 25000 человек. Ленинский план организационной перестройки сводился к тому, чтобы, несмотря на конспирацию, создавать открытые партийные ячейки. Именно тогда, как считают историки, в некоторых партийных комитетах (прежде всего, в Петроградской организации РСДРП) появились первые членские билеты. Достоверно известно, что самые первые партбилеты выдавались в Минской организации. Так, в Центральном архиве Белоруссии хранится полицейский протокол от 14 февраля 1905 года и секретное донесение губернского жандармского управления минскому губернатору от 12 января 1906 года. В этих документах отмечено, что у задержанных социал-демократов имелись на руках членские билеты РСДРП. Аналогичные упоминания, а также редкие подлинники партбилетов встречаются в материалах судебных процессов Московской, Каменской и Красноярской ячеек. Впрочем, у самого Ленина партбилета в то время еще не было, и будущий  пожар социалистической революции её вождь раздувал преимущественно  из-за границы.

Выйдя из подполья после Февральской революции и свержения самодержавия, РСДРП становится огромной притягательной силой – количество ее сторонников из числа вернувшихся с войны фронтовиков и рабочих множилось с каждым днем. В 1917 году численность организации достигла 350 тысяч человек. Вопрос об оформлении членства, персонального учета партийцев и введении членских билетов стал не просто актуальным, а злободневным. Предложение о введении партбилетов прозвучало от представителей Петроградской организации РСДРП. Инициатива была одобрена 18 марта 1917 года. В Постановлении Бюро ЦК РСДРП(б) по этому вопросу говорилось следующее: «Образец членской карточки вырабатывается Бюро ЦК и рассылается по местным организациям, которые выдают их членам за своей печатью». Следует сказать, что партбилеты 1917 года не были единообразными. У каждой городской или военной организации документы имели свой размер, нумерацию, содержали самые разные сведения. Однако большинство ячеек старались брать за образец бланк, разработанный Петербургским комитетом: это был тонкий красноватый картонный прямоугольник размером 10,5×16,5 см, перегнутый вдвое, – видимо, чтобы помещался в кармане. Но на всех красного картона, как водится, не хватило, так что штамповать билеты пришлось на бумаге, которая была под рукой: встречаются серый и даже зеленые варианты.

Кроме личных данных, в них помещались памятки, различные призывы – в зависимости от задач, которые ставила конкретная парторганизация. По содержанию памяток можно, например, проследить процесс формирования партийной этики (современный депутаты, кстати, вполне могли бы взять их на вооружение). В партбилетах 1917 года встречаются, например, такие записи:
«На собрании каждый член партии должен держать себя дисциплинированно, с мест не выкрикивать и не пререкаться, а брать слово у председателя и в порядке очереди говорить».
«Каждый член партии, не явившийся без уважительных причин на собрание до 3-х раз, а также замеченный в пьянстве, будет исключен из организации».
«За неуплату членского взноса в течение 3-х месяцев, за неподчинение Уставу и постановлениям партии, а также за неблаговидные поступки вроде пьянства, воровства и т.п. член партии исключается из нее по постановлению комитета той организации, в которой он состоит».

Подлинник партбилета РСДРП 1917 года за №1 хранился в Москве в Центральном ордена Ленина Государственном музее Революции СССР. Правда, его почетным обладателем, вопреки всем ожиданиям, был вовсе не Владимир Ленин, а рабочий с большим революционным стажем Григорий Федорович Федоров (в 1936 году он будет арестован вместе с “бывшими зиновьевцами”, осужден и расстрелян). Во времена СССР была широко известна история о том, что для Ильича, который до апреля 1917 года находился в вынужденной эмиграции в Европе, был зарезервирован партбилет РСДРП с крайне непочтительным для его статуса 600-тым номером. Однако некоторые историки не верят в эту версию. Дело в том, что на сегодняшний день это единственный из партийных билетов Ленина, чье местонахождение так и не удалось установить. Так что возникает вполне закономерный вопрос: а был ли этот документ вообще? Этот эпизод в жизни вождя мирового пролетариата полон тумана еще и потому, что существуют две версии того, как и где 3 апреля 1917 года ему вручали партбилет.

Первая версия изложена в книге Юрия Юрова “Прост, как правда. По следам ленинских документов” (1963): «Люди, которым посчастливилось встречать Ленина на Финляндском вокзале в Петрограде в знаменательный день его возвращения из эмиграции в Россию, отчётливо сохранили в своей памяти один из самых волнующих эпизодов исторического события: Ильичу, горячо приветствуемому многочисленными делегациями рабочих, солдатами, матросами, вручают партийный билет выборгской районной организации большевиков Петрограда – билет № 600. Честь вручить билет Ленину, как теперь установлено, выпала Ивану Дмитриевичу Чугурину, секретарю райкома”. 

Еще более подробно этот момент описан в книге  “На Гран-Рю” Марии Прилежаевой:
“Прибыл поезд. Музыка, мощно звучит «Интернационал», ликуют толпы людей. И вот наступает очень важный момент.
— Иван Дмитриевич! — узнает среди встречающих Чугурина Владимир Ильич. Протягивает руки, крепко обнимает «товарища Петра».
В глазах Ленина радостный свет. Весь он — счастье. Никто не умеет быть счастливым, как он. Никто не умеет смеяться, как он. Никто не умеет быть добрым, мудрым, великим, как он. Не произнес Иван Дмитриевич Чугурин обдуманной речи. Не смог. И не надо. Владимиру Ильичу все ясно. Он тронут. По поручению Выборгского райкома партии Чугурин вручает Владимиру Ильичу партийный билет № 600. Очередной номер. Выборгская сторона была центром большевистской борьбы за революцию. Ленин встал на партийный учет здесь, в райкоме Выборгской стороны. Да здравствует Ленин!”

Однако почему же это важнейшее событие напрочь стерлось из памяти легендарного большевика Федора Раскольникова, который вместе Львом Каменевым и Иваном Теодоровичем встречали Ленина в Белоострове и вместе приехали в Петроград? В своих мемуарах Раскольников, который позже порвал с большевиками и покинул Россию, в мельчайших деталях описал торжественную встречу Ленина на Финляндском вокзале, но ни словом не обмолвился о вручении вождю партбилета. Согласно второй версии, на которую обращает внимание исследователь Виктор Македонский, партбилет №600 был выдан главному коммунисту страны не на вокзале, а в помещении Выборгского райкома партии, который размещался в доме №56 по проспекту Карла Маркса. Завизировала первый партийный билет вернувшемуся в Петроград вождю все та же Женя Егорова (настоящее имя революционерки Марта-Элла Лиепинь). Вручил Ильичу документ уже также упоминавшийся секретарь Выборгской парторганизации Иван Дмитриевич Чугурин (партийная кличка «Петр»), бывший ученик ленинской школы Лонжюмо. Некоторые партийные активисты Выборгской стороны вспоминали, как в один из майских дней 1917 года Ленин вместе с супругой Надеждой Крупской пришел в райком, чтобы уплатить членские партийные взносы – наравне с рядовыми партийцами. Это может косвенно свидетельствовать о том, что в то время партбилет у вождя всё же был. Однако более никаких упоминаний об этом документе исследователи не обнаружили, как и его следов. А соратник Ленина Петр Поспелов в своих воспоминаниях прямо признается: «Этот партбилет не разыскан и, возможно, не сохранился». Так что вопрос о его существовании остается открытым.

Самостоятельная выдача партбилетов районными и городскими комитетами РСДРП нисколько не помогла определить разрастающиеся масштабы партии, а привела к путанице и даже анархии в рядах социал-демократов. Уже в 1918 году в исполнительные комитеты и наркоматы при Советах стали устраиваться не только рабочие, но также бывшие мелкие чиновники и служащие, представители земской интеллигенции. Причину массового народного прихода в РСДРП очень метко описал публицист Афанасий Петрищев в журнале «Русское богатство» за 1918 год: «В России за долгие годы самодержавия накопилось чрезвычайное множество ташкентцев. Им решительно все равно, где служить, как, кому и чему служить, — лишь бы «жрать». А «жрать» при совдепах дают жирно и сытно. В первое время ташкентцы остерегались, — неизвестно еще, сколько продержится Ленин. Но неделя идет за неделей, а он все держится, — значит, надо пристраиваться поскорей». Сначала ушлые “ташкентцы” устраивались при партийных комитетах РСДРП только на работу, но затем стали пополнять и ряды партии, что, разумеется, не могло не вызвать протеста со стороны старых большевиков. Ситуация усугубилась после того, как партбилетами начали торговать. Выступая на VIII съезде партии Григорий Зиновьев был вынужден признать: «В Петрограде в районах продавали партийные билеты, и притом не по очень высокой цене, — называли цифру от 500 до 1000 рублей». Другими словами, в 1918 году на повестке дня социал-демократов впервые обозначилась проблема необходимости партийной чистки, а заодно и организации централизованного учета членов РСДРП.

В марте 1918 года прошел VII съезд, на котором было принято решение о переименовании РСДРП в Российскую коммунистическую партию (большевиков) – РКП(б). Годом позже уже VIII съезд постановил провести общую перерегистрацию коммунистов и одновременно обменять старые членские билеты на новые. В начале 1920 года произошел первый обмен партийных документов: в каждой губернии был разработан свой образец партбилета. Но в некоторых губкомах решили сэкономить на печати новых бланков и просто делали пометку о перерегистрации в старых. Известно, что Ленину корочку выдали в Кремлевском подрайонном комитете Замоскворецкого райкома РКП(б), где он состоял на учете с момента переезда Советского правительства в Москву. Второй ленинский партбилет – это узкая книжечка в красном переплете размером 6,8×11 см. На внутренней развороте сверху размещался бессмертный призыв Карла Маркса: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Ниже такие данные: Российская Коммунистическая партия (большевиков), номер билета – 527, фамилия, имя и отчество члена РКП(б) – Ульянов (Ленин) Владимир Ильич. Далее отметка о дате вступления в партию – 1897 год(!!!), подпись секретаря и печать. Четыре страницы заняты графами о членских взносах, а на внутренней стороне обложки воспроизведены первые параграфы Устава РКП(б). Сохранились данные о том, что заполнял этот документ старый коммунист Алексей Петрович Пирогов.

Очередной, уже IX, съезд РКП(б) в марте 1920 года постановил ввести систему единого партбилета с единой нумерацией, положив ее в основу учета членов партии. Эта мера должна была привести к более взвешенному распределению партийных сил по комитетам и регионам. Таким образом, на 1920 года пришлось сразу две эмиссии партийных документов. Перед получением своего третьего билета Ленин собственноручно 17 сентября  заполнил подробную 4-страничную анкету для перерегистрации членов Московской организации РКП(б). В графе «С какого времени состоите в партии» Ленин ответил: «С момента основания и раньше (1893)». И здесь возникают сразу два вопроса: как можно состоять в несуществующей партии (РСДРП основана в 1898 году) и почему на этот раз вождь указал дату, которая на 4 года отличается от той, что он отметил в предыдущем документе. Исследователи до сих пор затрудняются с точностью ответить, когда же именно Ильич вступил в партию: в последующих анкетах он будет перебирать самые разные года – с 1893 по 1898-ой. Однако в советские школьные учебники войдет самая ранняя дата – 1893 год. Очередному партбилету Ленина за 1920 год был присвоен №224332. 33-страничная книжица постранично – с января 1921 года по декабрь 1922 года – заполнена различными отметками: о социальном происхождении, образовании, военной подготовке, поездках за границу и т.д. На второй странице в качестве специальности, которой владеет хозяин документа, указано “литератор”, а на следующем развороте записано: «Основатель РКП». Обратите внимание: на билете отсутствует не только фотография, но и личная подпись владельца, печать организации, выдавшей партбилет, а также дата самой выдачи. Зато на документе карандашом небрежно вписан номер следующего партбилета Ильича – 114482. Также видны штампы, свидетельствующие о том, что билет прошел обмен.

Партийный билет РКП(б) единого образца 1920 года просуществовал недолго. Впрочем, единым он оказался весьма условно – нумеровали документы вручную, так что путаница все равно возникала. В 1921 году по решению X съезда партии прошла новая чистка ее рядов от социально чуждых элементов, был даже временно прекращен прием новых членов. В 1922 году состоялась Всероссийская перепись членов РКП(б), по итогам которой был введен централизованный учет выданных партбилетов, которые отныне изготавливались в едином центре. Губкомы и обкомы в обязательном порядке направляли в ЦК списки, в которых указывали, кому был присвоен тот или иной номер партбилета. На партийцев впервые стали заводить личные дела, а специальные регистраторы на основании личного опроса коммунистов заполняли анкеты для перерегистрации. Исключением был лишь бланк №38, хранившийся в Центральном партийном архиве при ЦК КПСС. Он заполнен лично Лениным 13 февраля 1922 года во время его пребывания на больничном. А спустя 3 месяца, 6 мая 1922 года, Владимиру Ильичу выдали четвертый партбилет под уже встречавшемся в карандашном варианте №114482. На этот раз номер проставлялся не от руки, а заранее впечатывался в типографии. На документе присутствует печать и подпись владельца, но фотография так и не вклеена, хотя место под нее отведено. Это был последний партбилет, выданный Ленину при жизни. В 1924 году, в связи со смертью вождя, был организован Ленинский призыв в партию. Именно тогда число коммунистов в СССР впервые перевалило за миллион. А 24 января 1924 года пролетарский поэт Александр Безыменский написал стихотворение «Партбилет №224332» (странно, что не №114482):
Весь мир грабастают рабочие ручищи,
Всю землю щупают, — в руках чего-то нет…
– Скажи мне, Партия, скажи мне, что ты ищешь?
И голос скорбный мне ответил: — Партбилет…

Я в Партию иду. Я — сын Страны Советов.
Ты слышишь, Партия?.. Даю тебе обет:
Пройдут лишь месяцы — сто тысяч партбилетов
Заменят ленинский утраченный билет.

Поэт Безыменский как в воду глядел. О ленинском партбилете № 224332, действительно, долгие годы ничего не было слышно. В экспозиции Центрального музея В.И.Ленина почему-то вообще не упоминалось о ленинской корочке второй половины 1920 года. «Партийный билет ленинской партии» – так называлась постоянная выставка одного из залов. В центре комнаты стоял стенд, где под стеклом экспонировались ксерокопии партбилетов вождя. Первый – под номером 527, следом документ, выданный Ильичу в 1922 году, – №114482. Здесь же анкета для перерегистрации членов Московской организации РКП(б), заполненная Лениным 17 сентября 1920 года. Но билета №224332 в музее нет. Впервые его фото появилось только в 1974 году на страницах первого номера журнала «Наука и Жизнь». Здесь научные сотрудники Дома-музея В.И. Ленина в Горках В.Гулев и Н.Цветоватый опубликовали статью «Горки Ленинские», проиллюстрированную в том числе снимком партбилета №224332. Но почему же в Центральном музее нет никакого упоминания об этом документе? И почему здесь экспонируются лишь ксерокопии партбилетов вождя, а не оригиналы? Ведь это – главный музей коммунистической партии, музей её основателя!

Но вернемся к эволюции коммунистических партбилетов. В декабре 1925 года большевики устраняют важное политическое несоответствие – страна уже почти три года носит название СССР, а партия все еще остается просто российской. XIV съезд ознаменовался переименованием РКП(б) в ВКП(б) – Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков). Соответственно, потребовался очередной обмен документов уже под новым партийным названием. Весной 1927 года корочки 1922 года меняли на новый образец, отпечатанный на сорока языках (партия ведь стала всесоюзной). На заседании бюро Замоскворецкого райкома ВКП(б) старый большевик Александр Стопани предложил навечно закрепить за почившим вождем партбилет №1 «как дань уважения и всенародной любви к основателю Коммунистической партии и Советского государства». Инициатива была поддержана горячо и единогласно. 16 марта 1927 года был выписан партийный билет №0000001 члену Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) с 1893 года Владимиру Ильичу Ульянову-Ленину (кстати, фотографии на документе по-прежнему не было). Затем верные коммунисты А.С.Енукидзе, Демьян Бедный, М.И.Гудельман, П.Ф.Сахаров сообщили об этом важном решении супруге вождя Надежде Крупской и его сестре Марии Ульяновой. Семья покойного, в свою очередь, попросила передать партбилет Ильича на вечное хранение в Институт Ленина. Кстати, Сталин в 1927 году впервые получил членский билет с №2.

Нас партбилеты ВКП(б), выданные в 1927 году, интересуют особенно. Именно к этому образцу подходит изрядно потрепанная временем кожаная обложка, представленная в коллекции “Маленьких историй”. Такие аксессуары огромными тиражами выпускали сразу несколько советских предприятий, но львиная их доля была изготовлена на Богородской кожгалантерейной фабрике. Размер корочки в раскрытом состоянии – 165х120мм. На внутренней стороне артефакта едва различима цена – 30 копеек. К сожалению, мы не можем с точностью установить, в каком году был выпущен этот раритет – за 27 лет существования ВКП(б) госзаказов на производство обложек для партбилетов наверняка поступало немало. Однако можно предположить, что артефакт был изготовлен до войны. Дело в том, что надпись “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” в 1943 году по причине роспуска Коминтерна на какое-то время исчезла с членских корочек. Кроме того, в военный период были особенно распространены обложки черного цвета. Заметим также, что корочки для партбилетов ВКП(б) – это довольно редкие экземпляры в коллекциях раритетов.

И именно в 1927 году на членов коммунистической партии стали впервые заводить отчетные карточки, которые после заполнения и вручения партбилетов высылалась в ЦК ВКП(б). Данная форма контроля над выдачей документов была намного эффективнее списочной. Тогда же вместо личного дела на коммунистов начали заводить единую по форме учетную карточку. Одна из них, правда самого позднего образца (1980 год), представлена в коллекции “Маленьких историй”. 

Учетная карточка коммуниста из коллекции “Маленьких историй”, 1980 год

Это небольшая книжица, которая содержала подробные биографические сведения гражданина на момент ее заполнения, а также записи о произошедших изменениях (место работы, должность, образование, воинская обязанность и т.д.). Весьма примечателен раздел “Записи о партийных взысканиях”. Так, например, в учетной карточке одной коммунистки в 1987 году была сделана такая запись: “Строгий выговор за несамокритичную оценку действий своего мужа, привлекаемого к уголовной ответственности”. В самом партбилете со временем оставалось все меньше информации о коммунисте – достаточно взглянуть на документ почившего вождя. Членский билет и учетная карточка являлись основными документами, удостоверяющими партийную принадлежность человека. Учетные карточки хранились в уездных и районных комитетах, в которых коммунисты состояли на партийном учете, а билеты выдавались на руки. Это были документы строжайшей отчетности, их бланки находились на специальном учете.

Следующие изменения, правда несущественные, коснулись партбилетов в 1929 году, когда была проведена очередная чистка коммунистов. Прошедшим утомительную перерегистрацию в документ просто вклеивалась соответствующая марка «ВКП(б) ПРОВЕРКА 1929 г.». Причем получить членский билет в эти годы становится все сложнее (революции остались позади, а вместе с ними и возможность на деле проверить претендента на верность коммунистическим идеалам). Для вступления в партию требовались рекомендации двух коммунистов с партийным стажем не менее года. После одобрения этих рекомендаций беспартийный становился кандидатом в члены КПСС, ему вручали кандидатскую карточку. По истечении определенного срока (от 6 месяцев до 3 лет), на районном партсобрании внимательно рассматривалась личность кандидата, при отсутствии конструктивной критики, самоотвода и наличии определенных заслуг перед партией претендент, наконец, становился обладателем заветной красной корочки.

В декабре 1935 года Пленум ЦК постановил в срок с 1 февраля по 1 мая 1936 года провести новый обмен документов всех членов партии. Замене (уже пятой по счету) подлежали билеты образца 1926 года, кандидатские и старые учетные карточки. В ту пору численность партии составляла почти 1,5 миллиона человек. Членский билет ВКП(б) 1936 года в народе называют “сталинским”. В систему единого партбилета были внесены некоторые изменения и дополнения. Отныне на все документы обязательно наклеивали фотографии владельца. Заполняли билет специальными чернилами и мастикой. Изменился и цвет страниц документа – у бланка появился голубой оттенок, на нем фоном нанесены розоватые буквы ВКП(б). Таким образом, к 1936 году окончательно сложилась система единого партбилета, по которому можно было точно определить количественный и социальный состав партии.

Сохранился партбилет образца 1936 года, выданный Иосифу Сталину 29 мая (хотя ЦК постановил уложиться с обменом до 1 мая). Обратите внимание, генсеку выдана корочка под №0000002. Номер первый, как мы помним, был навечно закреплен за Ильичом. Однако посмертный “сталинский” партбилет Ленину почему-то не выпишут – случайно забудут или сознательно умолчат? Не вспомнят об этой традиции и в следующую эмиссию, реанимируют ее только к 1973 году. Кстати, в том же 1936 году знаменитый советский режиссер Иван Пырьев снял на Мосфильме фильм “Партийный билет”. По сюжету, на одном из заводов столицы появляется новый работник — трудолюбивый передовик производства. Ударница завода, коммунистка вскоре становится его женой. Влюбленная женщина и не подозревает, что ее избранник на деле является диверсантом, который просто воспользовался ею, а сам выполнял задания шпионского центра. Он пытается дискредитировать ее, дело доходит до того, что героиню хотят исключить из партии, лишить партбилета. Однако в последний момент коммунистка все же умудряется изобличить врага народа. Удивительно, но при всей своей злободневности картина «Партийный билет» не понравилась руководству страны и даже стала причиной увольнения Ивана Пырьева с Мосфильма.

Великая Отечественная война внесла в систему приема в члены ВКП(б) некоторые вынужденные изменения. Исход коммунистов-добровольцев на фронт стал массовым явлением (помните знаменитое: «Если меня убьют, считайте меня коммунистом»?, вошедшее в обиход благодаря красноармейцу Маркову). Доходило до того, что многие мужчины соглашались идти на передовую только в статусе коммуниста. Однако сложный довоенный порядок приема в партию сдерживал рост ее численности. Поэтому ЦК ВКП(б) 19 августа 1941 года постановил, что особо отличившиеся в бою граждане имеют право представлять рекомендации от коммунистов с партийным стажем менее года, а с 9 декабря 1941 года и сам кандидатский стаж был сокращен до 3 месяцев. Стоит ли удивляться, что за четыре военных года ряды ВКП(б) пополнили более 5 миллионов человек. Отметим также, что до октября 1942 года партбилеты в воинских частях торжественно вручали военные комиссары РККА (в том числе, комиссар Л.И.Брежнев). После упразднения должности комиссаров функция передачи партийных документов была возложена на заместителей командиров по политический части (замполитов).

После войны долгое время обмен партбилетов не проводился – у страны были более насущные проблемы. Шестая замена выпала лишь на 1954 год. Этому предшествовал XIX съезд партии 1952 года, который стал первым после 1939 года. На съезде было принято историческое решение о переименовании ВКП(б) в КПСС — Коммунистическую партию Советского Союза. Заметим, что это изменение назрело уже давно – прописная буква “б”, заключенная в скобки после аббревиатуры ВКП, вводила в заблуждение и являлась явным анахронизмом. В СССР уже давно расстреляли всех меньшевиков, да и среди большевиков прошли такие чистки, что они боялись даже думать о каком-либо несогласии с генеральным курсом партии. Однако именно на этом съезде дряхлеющий 72-летний генсек собирался нанести новый сокрушительный удар по своим вчерашним соратникам: он добился переименования Политбюро в Президиум ЦК и почти вдвое увеличил численность нового органа управления партии. Сделано это было для того, чтобы вывести из состава Президиума Вячеслава Молотова и Анастаса Микояна. Однако сразу после смерти Сталина обоих его бывших соратников восстановили, а сам Президиум снова уменьшили до прежних размеров.

Что же касается партбилетов образца 1954 года, то их печатали уже не на 40-ка, а на 16 языках – по числу входящих в СССР республик. Внешний вид и содержание документа во многом повторяли формат 1936 года, разумеется, за исключением названия партии. В учетной и отчетной карточках изменений также не произошло. Обмен длился год, по его итогам было принято постановление ЦК КПСС: считать выбывшими из партии коммунистов, которые не обменяли в установленный срок партбилеты без уважительных причин. Заметим также, что первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев в 1954 году получил партбилет за №4.

Седьмой, он же последний, обмен коммунистических партбилетов проводился в течение 1973-1974 годов в соответствии с решением XXIV съезда КПСС, который проходил в 1971 году. Интересна в этой связи выдержка из выступления на съезде Леонида Брежнева: “С момента последнего обмена документов прошло 17 лет. Срок действия партбилетов, на который они были рассчитаны, закончился. Будет правильным, если мы подойдем к обмену партийных документов не формально, а как к важному организационно-политическому мероприятию. Следует организовать дело так, чтобы обмен партбилетов содействовал дальнейшему укреплению партии, повышению активности и дисциплины коммунистов. Можно было бы осуществить и многочисленные пожелания коммунистов о том, чтобы на партбилете имелось изображение основателя и вождя Коммунистической партии Советского Союза Владимира Ильича Ленина”. И многочисленные пожелания коммунистов были учтены: фронтиспис партбилета образца 1973 года украшает портрет В.И. Ленина в полупрофиль работы известного советского художника, автора «Ленинианы» Н.А.Андреева, а также набивший в свое время оскомину официальный девиз КПСС «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи» и факсимиле размашистой подписи вождя мирового пролетариата. По этому случаю советский художник И.Коминарец в 1973 году нарисовал плакат “Коммунист, получая новый партийный билет, сделай все, чтобы быть достойным высокого звания члена ленинской партии!”, а поэт Николай Рыбалко написал стихи “Быть у Ленина на виду”:
На партийном билете Ленин.
Цвета знамени наш билет.
На партийном билете Ленин –
Выше имени в мире нет.
На партийном билете Ленин
С неизменным прищуром глаз.
На партийном билете – Ленин,
На билете и в сердце у нас.

Однако это были не единственные изменения в новом партийном документе. Отследим их на примере партбилета КПСС, выданного 9 июня 1980 года 24-летнему жителю Мурманска Александру Николаевичу Подкатову. Этот экземпляр, заполненный аккуратным, почти ученическим почерком, хранится в коллекции “Маленьких историй”.

Партбилет КПСС из коллекции “Маленьких историй”, выданный в 1980 году

Прежде всего, в документе нашел отражение тот факт, что КПСС представляла собой единую централизованную организацию. Новый бланк впервые имел порядковый номер из восьми цифр (в нашем случае №18073286, которые, разумеется, полностью совпадают с номером учетной карточки, представленной выше). Отныне номер являлся ключом к поиску информации о том или ином партийце в областных архивах. Документ содержит следующие данные: фамилия, имя и отчество, год рождения, дата вступления в партию, наименование партийного органа, выдавшего билет и дату его выдачи. Также предусмотрены строки для личных подписей владельца партбилета и секретаря партбюро. Важнейшей составляющей билета была портретная, по грудь, черно-белая фотография члена партии, скрепленная печатью местного органа КПСС – в нашем экземпляре это Первомайский райком Мурманска.

В партбилете обнаруживается и еще один документ, проливающий свет на место работы тов.Подкатова. Это мандат на VII районную конференцию КПСС, обладатель наших артефактов должен был представлять свою первичную партийную организацию  – СПТУ №16.

Большинство страниц партбилета заняты графами для отметок об уплате членских взносов. Александр Подкатов был явно дисциплинированным коммунистом и не пропускал платежей. В июне 1980 года он внес в партийную кассу 7 рублей 18 копеек, последняя выплата в сумме 21 рубль 63 копейки относится к октябрю 1988 года. Впрочем, если бы не внезапные перемены в стране, то Александр Николаевич наверняка и дальше бы исправно пополнял партийную казну – он заранее старательно проставил даты в графы об уплате членских взносов вплоть до 2001 года – насколько хватило страниц в партбилете. Ничего удивительного: разве мог кто-то в 1980 году предположить, что СССР через 10 лет развалится, а КПСС будет считаться дискредитированной?

Заметьте, на титульном листе партбилета КПСС образца 1973 года уже не указывается наименование компартии союзной республики, как это было в 1954 году. Ярко красная (скорее даже «по-пролетарски» алая) обложка была только на русском языке, на ней также указывалось название высшего партийного органа – ЦК КПСС. Но при этом в бланках новых билетов для членов компартий республик СССР была предусмотрена страничка на родном языке, а титул со знаменитой строкой из «Манифеста Коммунистической Партии» («Пролетарии всех стран, соединяйтесь!») был двуязычным. Также двуязычными были остальные странички с записями о суммах месячной зарплаты и партийных взносах, причем язык союзной республики считался главным, и надписи на нем предваряли текст на русском языке. Следовательно, в данном случае не могло быть и речи о какой-либо дискриминации по национальному признаку. Отметим также, что выдача новых партбилетов стартовала 1 марта 1973 года. Обмен производился в строго индивидуальном порядке, непосредственно в райкомах, горкомах и политотделах, в которых коммунисты состояли на постоянном партучете. Членские билеты старого образца подлежали изъятию и последующему уничтожению – именно поэтому партийные документы этой и всех предыдущих эмиссий так редко встречаются в музеях и коллекциях раритетов. В отличие, кстати, от партбилетов образца 1973 года, которые благополучно дожили до запрета КПСС и остались на руках у населения.

В 1973 году коммунисты, наконец, вспомнили о том, что 46 лет назад они пообещали всегда выдавать партбилет под №1 почившему почти полвека назад основателю и вождю КПСС В.И.Ленину. На этот раз процедура была обставлена очень помпезно – 1 марта в присутствии членов политбюро генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев расписался в партбилете на имя Ильича. Получилось довольно нелепо: в документе на фамилию Ленин стоит подпись “Л.Брежнев”. Это идеологически важное для СССР событие очень широко освещалось в советских газетах. На следующий день фотографии с торжества украсили первые полосы большинства отечественных периодических изданий. Самому Леониду Ильичу достался партбилет под номером 2, в нем он тоже оставил свой автограф.

Первичное вручение партбилета кандидату в члены КПСС происходило, как правило, в торжественной обстановке и было приурочено к каким-либо государственным праздникам, крупным событиям или датам в истории СССР – например, к очередной годовщине Октябрьской революции. На эту церемонию нередко приглашали специальным письмом. Иногда выдача членского билета совпадала с назначением новоиспеченного партийца на высокую должность. Партийных сотрудников больше ценили, им давали “зеленый свет” даже на поездки на международные конференции – считалось, что советский гражданин с партбилетом КПСС в кармане идеологически верно ориентирован, поэтому за границей его не смутят буржуазными соблазнами. Членство в компартии, действительно, делало человека “особенным”: партбилет был ключом ко многим дверям советских кабинетов, которые были наглухо закрыты для беспартийных смертных. Человек, получивший партбилет, считался более благонадежным, был примером для окружающих. Директор, ректор, космонавт, главврач — все они, как правило, были партийными, а некоторые и членами ЦК КПСС. В общем, получить руководящую должность в СССР без красной корочки было невозможно. Иные пытались сделать карьеру исключительно по партийной линии, многие рядовые партийцы искренне мечтали об этом.

Утеря или утрата документа каралась строгими «вынесениями» по партийной линии, вплоть до исключения из КПСС, что автоматически означало проблемы самого широкого спектра по месту работы и фактический конец карьеры. Ставшая в советское время крылатой фраза «Партбилет на стол положишь!» сегодня воспринимается с усмешкой, а в 70-е годы звучала для некоторых как смертный приговор. В особенности, если дело касалось ответственных партийных работников, для которых даже утрата паспорта была куда меньшей проблемой. Причем потерю нельзя было скрыть, поскольку специальные марки или отметки, свидетельствующие об уплате членских взносов, ежемесячно вклеивались непосредственно в партбилет и регулярно проверялись. Впрочем, партийные документы все же могли быть восстановлены соответствующим решением вышестоящих партийных органов.

Партбилет КПСС образца 1973 года выдавался на долгие годы лет (страничек о ежемесячных взносах хватало на 20 лет), поэтому коммунисты для пущей долговечности старались облачить этот документ в специальные обложки – одна из них также представлена в коллекции “Маленьких историй”. Это довольно симпатичная, тисненая под кожу рептилии обложка из красного кожезаменителя, на которой заметны незначительные следы ношения (немного потерты уголки). Внутренняя часть из прозрачного пластика. Размер в свернутом виде 8  х 11,5 см. Такие аксессуары продавались в канцелярских магазинах, киосках “Союзпечати” и стоили сущие копейки.

Ходили слухи, что уже на закате коммунистической эпохи красные кожаные обложки для партбилетов скупали и шили из них женские куртки (мужские якобы изготавливали из обложек паспортов и боксерских перчаток). Одна из таких курток, сшитая то ли из 100, то ли из 150 обложек для партбилета КПСС хранится в частном казанском музее социалистического быта.

К концу 80-х годов XX века общественный пиетет перед КПСС начал постепенно иссякать. Иначе вездесущая советская цензура в 1987 году вряд ли пропустила бы в телевизионный эфир двусмысленную и зубастую шутку новосибирских КВНщиков “Партия, дай порулить!”. По состоянию на 1 января 1989 года в КПСС насчитывалось 19 487 822 человек. И это при общей численности населения СССР в 286 700 000 человек (по данным последней Всесоюзной переписи населения того же 1989 года). Выходит, что партия, которой долгие годы приписывалась роль рулевого для всей страны, имела в своих рядах менее 7% населения этой самой страны. Понятно, что при таком соотношении партийных и беспартийных граждан не могло быть и речи о какой-либо руководящей функции КПСС. Ну, разве что на бумаге: так, в 6-й статье Конституции СССР 1977 года за КПСС законодательно закреплялась “руководящая и направляющая сила советского общества, ядром его политической системы”. Борьба за отмену этой статьи развернулась на I Съезде народных депутатов 25 мая 1989 года. В жарких спорах сформировалось два направления сторонников “перестройки” – умеренное во главе с Михаилом Горбачевым и радикальное, в виде возникшей Межрегиональной депутатской группы (МДГ), сопредседателями которой стали Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Борис Ельцин, Виктор Пальм и Андрей Сахаров. Члены МДГ вскоре возглавили набирающую силу оппозицию и потребовали полной ликвидации советской политической системы. Одним из инициаторов кампании за отмену 6-й статьи Конституции СССР был Андрей Дмитриевич Сахаров. Позже отмену 6-й статьи станут называть “поправкой депутата Сахарова”.

4 февраля 1990 года в Москве прошли массовые митинги, на улицы столицы вышло около 200 тысяч человек – это была самая мощная акция протеста, главным лозунгом которой стало требование отменить 6-ю статью. Уже на следующий день состоялся расширенный пленум ЦК КПСС, на котором Михаил Горбачев заявил о необходимости введения поста президента СССР с одновременной отменой нормы о руководящей роли КПСС и установлении в стране многопартийной системы. Анатолий Собчак так писал об этом событии: “Практически все, выступавшие на том пленуме, негативно отнеслись к предложению генсека об отмене 6-й статьи. Более того – в самых резких тонах клеймили “так называемых демократов”, говорили о дискредитации партии и социализма и были настроены весьма решительно. А потом так же единодушно проголосовали за”.

Отмена 6-й статьи Конституции СССР фактически узаконила создание других политических партий. К этому времени их было в стране немало, в их числе – Крестьянская, Аграрная, Народная, Демократическая партии России. Они выступали за создание правового государства, проведение экономических и политических реформ. С этого момента начался массовый выход из КПСС рядовых ее членов, возмущенных вскрывшимися фактами злоупотребления властью и потерявших веру в моральное право и способность КПСС управлять обществом. Некоторые покидали ряды компартии публично: например, режиссер Марк Захаров, избранный в 1989 году народным депутатом СССР от Союза театральных деятелей, чуть позже в эфире культовой в ту пору программы «Взгляд» сжег свой партбилет. И таких случаев было немало.

Деятельность самой КПСС была приостановлена 23 августа 1991 года, а 6 ноября того же года партия была и вовсе запрещена. Однако уже на следующий день возникло политическое движение «Трудовая Россия», 23 ноября — «Российская Коммунистическая Рабочая Партия», 14 декабря — «Российская Партия Коммунистов», 26 марта 1993 года — Союз коммунистических партий. Какие-то из этих партий так и остались в лихих 90-х, какие-то распались, сменили политическую окраску, изменили цели и задачи, а какие-то функционируют по сей день. Однако нынешние партийные “корочки” их обладатели едва ли носят “ближе к сердцу”. Скорее, к бумажнику…