Москва – город тайн. Здесь что ни улица, что ни дом – то своя интрига, загадка и удивительная история. Но даже среди московских улиц и переулков есть такие, что не похожи на остальные. Такова, к примеру, ул. Ленивка, образовавшаяся когда-то в месте съезда со старого Большого каменного моста. Таков и Елоховский проезд (бывший Богоявленский пер.), и по сей день насчитывающий всего три дома, своей необычной нумерацией путающий прохожих и гостей столицы. Начинается он с дома №7, продолжается домом №9, а далее идут почему-то дома №1, №3 и №5. На самом деле никакого секрета, конечно, тут нет: дома №7 и №9 хоть и расположены на Елоховском проезде, но относятся к Спартаковской улице. Почему так получилось, трудно сказать. Но если с номерами и есть некоторая путаница, то в самом расположении домов логика прослеживается: они появились здесь один за другим именно в той последовательности, в какой уже более 200 лет стоят на улице.
* * *
В начале XIX века носить форму офицера российской императорской армии было не только престижно, но и сулило безбедную жизнь. Вот и секунд-майор Александр Львович Демидов, внук знаменитого горнозаводчика и мецената Прокофия Демидова, в 1803 году на собственные средства приобрел большой земельный участок в бывшем селе Елохово, на площади Разгуляй, прямо напротив к тому времени недавно перестроенного в камне Богоявленского собора.
Звание секунд-майора в те времена было очень высокое, и хотя формально оно соответствовало нынешнему званию майора, но приставка «секунд» означала, что его обладатель выполнял функции помощника заместителя командира полка (сам же заместитель командира полка назывался премьер-майором). Надо сказать, что участок себе Александр Львович выбрал удачно: пусть и не в черте города, зато расположенный на “царской дороге” на равном расстоянии как от Кремля, так и от места расположения элитных Преображенского, Измайловского и Семёновского полков. Вполне вероятно, что в одном из них служил и сам Александр Львович – известно, что юноши рода Демидовых с детства «прикреплялись» либо к Преображенскому, либо к Измайловскому полку. Заметим, что в том же 1803 году родственник Александра Львовича – будущий видный российский военачальник Николай Иванович Демидов был произведен в генерал-майоры лейб-гвардии Измайловского полка и стал шефом Петровского пехотного полка. Так что землю себе Александр Львович наверняка выбирал неподалёку от места службы. Земля была не особо дорогой: до 1790-х годов, то есть до перестройки деревянной Богоявленском церкви в каменный храм с колокольней, примыкающие к ней районы представляли собой нагромождение садов и огородов.
Купленный Демидовым участок размером в 13 гектар оказался сильно вытянутым и включал в себя не только Елохово, но и расположенное неподалёку Красное село с прудами и обширными полями. В современной Москве на этом месте расположены Нижняя и Верхняя Красносельские улицы, а также перекрёсток Русаковской улицы с Третьим транспортным кольцом. Несмотря на весьма внушительный земельный участок, сам хозяйский дом, расположенный напротив храма на Богоявленском проезде (ныне Елоховский проезд, дом 5) был выстроен более чем скромно, с расчетом на тихую семейную жизнь в окружении нескольких слуг. Соседи были знатными и блистали – кто благородством, кто деньгами. В самом начале тогдашнего Богоявленского проезда (ныне Спартаковская ул.9) располагалась деревянная усадьба московского вице-губернатора Тимофея Чонжина – первого и крупнейшего владельца всех окрестных земель. Возможно, именно у него и купил свой участок секунд-майор Демидов, а до него это сделал князь Юрий Никитич Трубецкой – генерал-поручик, член Сената, действительный статский советник и, как поговаривали, видный московский масон. Трубецкой построил своё владение справа от Чонжина – прямо посередине Богоявленского переулка. Секунд-Майор А.Л.Демидов, таким образом, купил третий – и последний участок, который был угловым и выходил на нынешнюю Нижнюю Красносельскую улицу.
В том же 1803 году, когда состоялась сделка, вице-губернатор Тимофей Иванович Чонжин умер; его семейство вскоре выставило дом на продажу. А вскоре и в бывшем доме Трубецкого, по соседству с Демидовым, появился новый владелец – известный собиратель картин, предметов искусства и древностей граф Алексей Головкин. Алексей Гаврилович был правнуком Гаврилы Ивановича Головкина – сподвижника Петра I, первого канцлера Российской империи и президента Коллегии иностранных дел. Правда, от своего сиятельного прадеда Алексей Гаврилович унаследовал лишь огромное состояние, которое полностью направил на свою коллекцию.
До войны 1812 года соседи (всего-то три усадьбы на улице) обустраивают свои владения, но нашествие наполеоновских войск и пожар Москвы заставляют всех обитателей Богоявленского проезда спешно оставить свои дома: кто отправился воевать, как А.Л.Демидов, а кто пересидеть московские пожары в безопасном месте. Опасения были не напрасными: кругом пылали пожары и шли грабежи, а в расположенном неподалёку доме Мусиных-Пушкиных (ныне здание Строительного университета) в те дни сгорела рукопись “Слова о полку Игореве”, входившая в состав огромной и теперь уже навсегда утерянной коллекции книг владельца. Впрочем, непосредственно до площади Разгуляй пожары не добрались, зато добрались французские солдаты, разграбившие уникальную коллекцию графа Головкина. Это происшествие полностью разорило графа, и спустя десять лет он умер в бедности, не оставив наследников.
Один из современников впоследствии вспоминал о Головкине так: «Он не пожелал жениться, также как и его сестра Елисавета не вышла замуж, и, затратив все свои богатства на покупку картин, камней, статуй, минералов и тысячи различных редкостей, был свидетелем, как при занятии Москвы французами его музей, один из великолепнейших в то время, превратился в пепел. Он сам сошел со сцены этого мира в 1823 г. вследствие недостатка средств к продолжению подобающего его положению образа жизни. Вместе с ним прекратилась только что зацветшая ветвь его рода, и исчезли огромные богатства, выпавшие на его долю».
Тем не менее, после войны жизнь на Богоявленском проезде начала входить в мирное русло. Бывшую усадьбу Чонжина приобретает купец Михаил Крашенинников, который достраивает её и превращает в красивейший классический особняк. Как тут не вспомнить грибоедовского полковника Скалозуба, говорившего о посленаполеоновской Москве, что «пожар способствовал ей много к украшению». А в середине XIX века особняк для своей семьи приобретает один из богатейших людей России – Николай Федорович Мамонтов, меценат, предприниматель, благотворитель и отец 13 детей.
В этом доме бывают сливки тогдашнего московского общества, включая П.И.Чайковского и основателя Третьяковского галереи Павла Третьякова – кстати говоря, мужа дочери Мамонтова. Мамонтов пристраивает к усадьбе каменные флигели, выкладывает стены мрамором а полы – доломитом, в результате чего комплекс приобретает сегодняшний вид. После смерти Мамонтова усадьбу сначала приобретают купцы Мухины, а в ноябре 1911 года оно приобретается городом за 180 000 рублей для размещения в ней Библиотеки им.А.С.Пушкина, созданной в 1899 году к 100-летию со дня рождения поэта.
А вот бывший дом Трубецких, где так бесславно закончилась жизнь коллекции графа Алексея Головкина, в 1819 году перешел в руки купца 1-й гильдии Дмитрия Александровича Лухманова, потомственного почётного гражданина г.Москвы и – надо же! – тоже собирателя древностей и видного коллекционера монет. В общем, разорившийся коллекционер незадолго до смерти (А.Г.Головкин умер в 1823 году) продал своё имение другому коллекционеру – менее знатному, но процветающему. Впрочем, в середине XIX века дом приобретает купчиха Олимпиада Гавриловна Попова, превратившая роскошный классический особняк в бумажную фабрику, надстроившая здание третьим этажом и лишившая его всякой архитектурной привлекательности.
Что касается усадьбы А.Л.Демидова, то в 1831 году здание и усадьбу купил знаменитый генерал Алексей Петрович Ермолов. Он изменил фасад здания, расширил окна, сделал арочные ниши вокруг центральных окон. В конце XIX века особняк перешёл в руки купца Гордеева, построившего рядом ещё один дом – деревянный. В начале XX века на этом месте архитектор Николай Иванович Орлов, главный архитектор здания Курско-Нижегородского вокзала в Москве, строит себе скромный двухэтажный дом в стилистике ампирных зданий посленаполеоновской Москвы. Надо сказать, что Орлов был приверженцем старых архитектурных традиций и не слишком жаловал модную в начале XX века эклектику в псевдорусском стиле (а именно в этом стиле выстроены здания Ярославского и Казанского вокзалов, а также Церковь Дмитрия Солунского).
Поэтому и дом свой, доставшийся ему (а точнее, его супруге) от жившей в нём ранее жены священника Анны Васильевны Дмитриевской, Орлов сохранил в прежней, “ампирной” отделке, чем, безусловно, высказал уважение к архитектурной традиции всей улицы. Дом этот в наши дни вводит в заблуждение многочисленных туристов, считающих его более древним, чем он есть на самом деле. Многие также считают его кирпичным, хотя на деле кирпичный здесь только цоколь, остальной дом был выполнен из оштукатуренного “под камень” дерева и украшен богатой лепниной – причём как снаружи, так и изнутри, и остатки этой былой роскоши еще можно заметить.
После революции в доме сначала проживали трудящиеся,у которых в те времена считалось нормальным выселить “бар” из их домов и разместиться в них самим, а затем располагались советские учреждения и конторы. А в расположенном по соседству бывшем доме секунд-майора А.Л.Демидова после революции располагалось общежитие железнодорожников, а затем – после выселения людей в 1970-х годах – лаборатория Санэпидемстанции.
В начале 2000-х дом был освобожден от арендаторов и на протяжении полутора десятилетий служил прибежищем бомжей, стремительно разрушаясь. Многочисленные обращения граждан во всевозможные инстанции не давали никакого результата, и многие не без оснований считали, что московские власти ждут, пока дом не исчезнет “по естественным причинам”, чтобы воздвигнуть на его месте что-то более прибыльное.
Но в июне 2017 года начались работы по реставрации фасада здания и замене сгнившей деревянной обивки. Тогда же на доме появилась многообещающая табличка, которую, правда, всё время перевешивали.
Когда сняли верхний слой досок, из-под показавшейся тёмно-коричневой обшивки конца XIX – начала XX века (тогда фасад дома подправил купец Гордеев) стало можно разглядеть брёвна первоначального здания усадьбы. Хорошо видна береста, которой строители, переделывавшие дом при генерале Ермолове, проложили бревна в тех местах, где они соприкасались с кирпичным цоколем. Из-за этой бересты некоторые считают, что дом выполнен из берёзы, в то время как он сделан из брёвен лиственницы.
К осени 2017 года дом предстал почти в первозданном виде – с “ермоловскими” арками вокруг окон и кирпичным цоколем. Отбитая плитка и штукатурка фасада обнажила детали, позволяющие сделать вывод о том, в какое время и каким изменениям подвергался дом.
Так, весь цокольный этаж и часть внутренних помещений отделаны кирпичом с печатью “ФШ”. Клеймо это наносилось на продукцию купца третьей гильдии Филиппа Артамоновича Шкарина, имевшего кирпичный завод за Серпуховской заставой.
В нескольких комнатах второго этажа, рискуя сломать себе шею, всё ещё можно увидеть остатки угловой потолочной лепнины: по всей видимости, многократно побеленной и покрашенной в советское время и начале 1990-х годов. Довольно аляповатый характер лепнины заставляет предположить, что она датируется концом XIX – началом ХХ века, возможно, когда домом и участком владели братья крестьяне Семён и Михаил Гордеевы (по крайней мере, именно они числятся в списке домовладельцев по Богоявленскому участку Басманной части от 1884 года) или их потомки – в частности, Иван Михайлович Гордеев. В здании есть несколько заложенных ещё в советское время старинных каминов (печей), один из которых использовался для приготовления пищи – возможно, в годы, когда здесь располагалось общежитие для железнодорожников.
Однако к осени 2017 года энтузиазм рабочих иссяк. Сняв защиту с кровли, вынув окна и двери, рабочие исчезли, оставив дом под осенними дождями и зимним снегом. В декабре из дома исчез и сторож, оставив лишь разбитую сторожку. Таким дом предстал в январе 2018 года.
Не лучшим образом обстоят дела и у бывшего дома архитектора Н.И.Орлова. Статус памятника истории не оградил дом от разрушения, вот уже который год проходящего под благосклонным взором столичных чиновников.
Так что вполне возможно, что наши будущие читатели лишь на этой странице смогут увидеть, как когда-то выглядел древний московский переулок длиной в три столетия.
В этом доме бывают сливки тогдашнего московского общества, включая П.И.Чайковского и основателя Третьяковского галереи Петра Третьякова…
Павла Третьякова?
Спасибо, Иван! Исправили)