Нам уже никогда доподлинно не узнать, кем же была московская мещанка Мария Михайловна Нестерова, которая в 1893 году, менее чем за год до своей кончины, решила передать на благотворительность принадлежавший ей земельный участок с домиком на Щипке в Серпуховской части в Москве. Годы её жизни и некоторые другие обстоятельства позволяют сделать весьма смелое предположение о том, что дарительница могла быть матерью известного художника Михаила Васильевича Нестерова, в 1874 году отправившегося из родной Уфы покорять техническое училище в Москве, однако не выдержавшего экзамены и избравшего себе стезю живописца.
Как бы то ни было, доподлинно известно другое: решение о передаче земли и дома на богоугодное дело принималось Марией Михайловной не просто, и она советовалась на эту тему со своим душеприказчиком – присяжным поверенным Московской судебной палаты Петром Александровичем Вышеславцевым, отцом будущего русского философа, богослова и попутно эмигранта-антисоветчика Бориса Петровича Вышеславцева. Не сильно доверяя всевозможным фондам и товариществам вспоможения, Мария Михайловна поставила условие – в подаренном ею доме должен непременно располагаться приют для детей. В том же 1893 году было составлено завещание, в котором дом с участком отписывались в пользу Общества попечения о неимущих и нуждающихся в защите детях в Москве – благотворительной организации, созданной ещё в 1876 году по инициативе князя Михаила Ивановича Хилкова (действительного статского советника и будущего министра путей сообщения Российской империи).
Впрочем, Марии Михайловне, чьё имя с той поры в приюте всегда вспоминали с благодарностью, было с кого брать пример. Ещё в 1862 году братья Алексей, Василий и Никита Солодовниковы – дети выбившегося в купцы крестьянина Герасима Кузьмича Солодовникова – выкупили неподалёку, на том же Щипке, крупный земельный участок и построили на нём большую богадельню для проживания и лечения нищих, бродяг и калек, а при ней и храм в честь Михаила Архангела. В 1891 году на том же участке была построена Александровская больница на 100 человек (в наше время ул.Щипок, 8).
В результате улица Щипок превратилась в сплошной благотворительный квартал, где на каждом углу крутились нищие и калеки в надежде, что и им перепадёт от щедрот распорядителей расположенных вокруг богоугодных заведений. Среди нищих немалую долю составляли дети, в том числе и малолетние, и, наверное, не одна лишь Мария Михайловна вынашивала мысль о том, что, чем выхаживать великовозрастных пьяниц да бродяг, лучше помочь тем, кого ещё можно спасти и поставить на путь истинный. И вот год спустя после её смерти на принадлежавшем и переданном ею участке началось строительство большого двухэтажного дома будущего приюта на 50 человек с большим задним двором и участком. Новая постройка полностью включила в себя старый дом г-жи Нестеровой, построенный после войны 1812 года ещё предыдущим владельцем участка – купцом Никитой Котельниковым. Уникальное фото свежепостроенного приюта, в честь дарительницы названного “Нестеровским”, только недавно стало всеобщим достоянием, и мы с удовольствием публикуем его на наших страницах.
Вместе с недвижимостью щедрая Мария Михайловна Нестерова завещала обществу 32000 рублей капитала. Целое состояние по тем временам! Неудивительно, что новый приют был оборудован по последнему слову того времени. В отчёте Общества попечения о неимущих и нуждающихся в защите детях в Москве о новом здании приюта говорилось так: “По внутренним качествам дом может удовлетворить самому строгому требованию. В верхнем этаже больших размеров рекреационный зал и рядом с ним гардеробная комната, отделяемые большим, во всю длину здания, коридором от помещающихся по противоположную сторону большой рабочей комнаты, двух классных и приемной. Размеры комнат, количество света и, в особенности, благодаря высоким потолкам и хорошей вентиляции, обилие воздуха, как в этом этаже, так и в нижнем, не оставляют желать ничего лучшего. Верхний этаж, таким образом, представляет собою как бы школьную часть приюта.
В нижнем же этаже находятся спальня, состоящая из двух больших комнат, помещения для надзирательницы приюта и учительницы. Кроме того, имеется обширная столовая, а также больничка для детей со всеми принадлежностями для первоначальной помощи при легких заболеваниях. При этом имеется также удобное помещение для прислуги приюта, склады для дров, погреб для хранения провизии, а во дворе устроена отдельная прачечная. В числе прочих удобстве можно указать на проведённую воду и на имеющийся при доме не большой, но тенистый сад”.
Появление первого собственного приюта стало важнейшим событием в жизни Общества. Если до того собрание Общества и его подопечные ютились где придётся – на частных квартирах, в помещении Политехнического института, доме московского генерал-губернатора на Тверской, на подмосковных дачах и даже некоторое время в церкви Петра и Павла на Новой Басманной, то теперь, получив в дар собственное помещение, Общество обретало долгожданный статус, позволяющий ему приглашать в свои ряды представителей Августейшей семьи. В том же 1894 году Общество направило петицию Великой княгине Елисавете Феодоровне (будущей основательнице Марфо-Мариинской обители, а в те годы – молодой супруге Великого князя Сергея Александровича Романова), которая тут же милостиво согласилась взять Общество под своё покровительство, а 20 декабря 1895 года даже приняла участие в торжественном освящении и открытии нового здания приюта на Щипке. настоятелем приюта был избран активный член Общества, влиятельный московский чиновник, действительный статский советник Михаил Фёдорович Брюхов.
Заметим, что и до появления в числе своих официальных попечителей Великой Княгини Общество не испытывало недостатка в высоких покровителях. В числе его активных членов было немало громких аристократических имён, включая уже упоминавшегося нами основателя общества князя Михаила Ивановича Хилкова, князя Александра Борисовича Голицына с супругой, директора Российского исторического музея князя Николая Сергеевича Щербатова с супругой княгиней Софьей Александровной (урожд. Апраксиной), княгиню Марию Николаевну Васильчикову, героя Кавказской войны графа Ивана Григорьевича Ностиц, графиню Александру Андреевну Олсуфьеву – придворную даму (гофмейстрину) при дворе великой княгини Елизаветы Федоровны и многих других. Почётным председателем Общества с 1883 года был московский генерал-губернатор князь Владимир Андреевич Долгоруков.
Одной из причин столь большой популярности “Общества попечения о неимущих и нуждающихся в защите детях в Москве” среди представителей высшего света была его активная работа практически во всех частях города, что привлекало к участию в нём местных жителей. Прежде всего, Общество активно проводило общественные мероприятия по сбору средств, причём делало это в самых популярных местах Москвы! Первый любительский спектакль Общества, устроенный в 1883 году на квартире одной из его попечительниц, принёс в казну всего 120 рублей, бóльшую часть из которых внесла сама хозяйка. Но уже на следующий год популярный московский музыкант и переводчик Эмилий Эмильевич Маттерн провёл у себя дома литературно-музыкальный вечер, принесший Обществу 671 рубль. А в 1885 году уже под патронатом московского генерал-губернатора князя Владимира Андреевича Долгорукова Общество провело первый благотворительный “базар” в одном из самых популярных мест тогдашней Москвы – Немецком клубе на Софийке (ныне Пушечная ул., 9, позади Детского мира). Базар длился 5 дней (с 13 по 17 марта) и принёс Обществу 3025 р. 85 к. Невиданный успех! С тех пор Немецкий клуб на Софийке становится местом регулярных акций в пользу клуба.
Кроме благотворительных базаров, члены Общества устраивали благотворительные гуляния на праздники – для них приспосабливали “экзерциргауз” (ныне он известен как Манеж на Моховой улице), читали благотворительные лекции в Политехническом музее (правда, без особого успеха – сборы едва достигали ста с лишним рублей), устраивали демонстрации “туманных картин” (по-нашему диафильмов – для этого в те годы использовались так называемые волшебные фонари – laterna magica, об этом можно прочесть в заметке “В круге света”). Устраивались также и моментальные лотереи – аллегри (от итальянского “веселый, быстрый), в которых разыгрывались разные вещи. Однако в 1897 году гуляния в Манеже прекратились: военное ведомство пожелало самостоятельно проводить благотворительные акции – в помощь детям военных.
Одновременно с этим Общество активно развивало работу непосредственно в различных районах Москвы. Делалось это не от хорошей жизни – просто у Общества не было собственного помещения, из-за чего многие его активные члены разворачивали работу непосредственно по своему месту жительства. В начале 1880-х годов Общество предоставило 60 (!) самым активным своим участникам звание участковых попечителей и попечительниц, каждый из которых оказывал посильную помощь бедным детям, живущим в их районе. Это принесло плоды: в двух московских районах были открыты приюты, созданные исключительно усилиями местной общины Общества. Эти попечительства разделились на несколько групп в соответствии с районами Москвы: Мясницкую, Басманную, Арбатскую, Мещанскую и Пречистенскую. Первые две основали свои приюты для девочек, и уже в первый год в Мясницкой группе было десять девочек, а в Басманной – две постоянно проживающих девочки и 7 приходящих мальчиков и 6 девочек.
За несколько лет работы участники Общества накопили богатый опыт, который потребовал систематизации и обобщения. В 1884 году на специально организованном Съезде благотворительных обществ его делегаты обсуждали наиболее злободневные вопросы того времени, представлявшиеся в виде докладов. Так, председатель Распорядительного комитета “Общества попечения о неимущих и нуждающихся в защите детях в Москве” – известный российский правовед, криминалист и специалист по уголовному праву Михаил Васильевич Духовской представил доклад «О помещении детей на воспитание в крестьянские семьи»; музыкальный переводчик Эмилий Эмильевич Маттерн выступил на тему «О денных приютах»; статский советник, камергер и делопроизводитель Московского военно-окружного управления Владимир Эдуардович Гриппенберг – «Об устройстве в Москве приюта для порочных детей»; заслуженный профессор Московского университета, педиатр и специалист по детскому рахиту Николай Сергеевич Корсаков – «Об организации помощи хронически-больным детям»; известный духовный писатель, публицист того времени протоиерей Григорий Петрович Смирнов-Платонов – «О приходской благотворительности и литературном органе общественной благотворительности», а видный философ и публицист Григорий Алексеевич Рачинский – «О периодических изданиях по благотворительности, иностранных и русских».
Итоги съезда сразу же начали претворяться в жизнь. В частности, с 1885 году протоиерей Григорий Петрович Смирнов-Платонов начал выпуск журнала “Детская помощь”, призванного систематизировать и популяризировать все накопленные знания и опыт в деле благотворительности. Основная цель журнала, просуществовавшего почти 9 лет до самой смерти своего издателя в 1894 году, состояла в том, чтобы привлекать к благотворительности не столько богатых, сколько деятельных помощников, поскольку “помощь оказывается не одною выдачею денег: отыскать родителям заработок, найти ребенку работу в мастерской… обучить его грамоте, отвести в больницу… Как бы ни был человек занят ежедневной работой, у него найдется же хотя час свободный в неделю, и в этот час он может принести посильную помощь”.
В конце 1887 году сменивший М.В.Духовского на посту руководителя Распорядительного комитета видный российский юрист, публицист и общественный деятель Пётр Наркизович Обнинский повернул деятельность Общества в направлении юридической защиты детей от преступлений и жестокого обращения со стороны взрослых. В частности, он разработал и утвердил специальную инструкцию, призванную привести действия членов Общества по защите детей в соответствие со всеми вышедшими к тому времени законами и постановлениями. Для удобства П.H.Обнинский разделил инструкцию на отдельные статьи и рубрики, снабдив их объяснениями и замечаниями, ссылками на статьи Законов и указанием приемов и советов, выработанных судебной и благотворительной практикой. Инструкция включала в себя также практические советы по взаимодействию с судом, прокуратурой и адвокатурой. По сути, инструкция Обнинского включала в себя основы того, что в наше время зовётся ювенальной юстицией.
Надо сказать, что работа эта была не случайной. В те годы в Российской империи для социализации малолетних бродяг и беспризорников широко практиковалось “воспитание трудом” – детей массово отправляли на мануфактуры или в специальные ремесленные мастерские, где под видом “перевоспитания” подчас шла беспощадная эксплуатация детского труда, нередко сопровождаемая насилием и издевательствами в отношении малолетних работников. Многочисленные расследования случаев жестокого обращения с детьми ставили перед членами Общества задачу перевода пострадавших под собственную опеку – а такой возможности как раз и не было – помещения Нестеровского приюта на Щипке катастрофически не хватало.
На помощь, как всегда, пришло добросердечие одной из активных участниц Общества – крупной помещицы Веры Дмитриевны Беклемишевой, владевшей большим участком земли под номером 494 (после ренумерации 1900 года получившего номер 512) в самом конце Большой Серпуховской улицы. В 1902 году она отписала участок Обществу, и вскоре здесь был построен небольшой одноэтажный приют для мальчиков на 50 человек.
Благодаря обширному участку, новый приют включал в себя довольно просторный огород и фруктовый сад. Августейшая покровительница Елисавета Феодоровна самолично выделила средства на посадку деревьев – одной берёзы, одного клёна, четырёх елей, одной липы, одного тополя и четырёх яблонь. Следы этого огорода и сада и по сей день можно увидеть во дворах домов 46-50 по Большой Серпуховской улице. Позже здесь же на средства Общества построили четыре доходных дома – это была прекрасная инвестиция, позволявшая приюту безбедно существовать. В день рождения безвестного в ту пору вождя мирового пролетариата – 22 апреля 1903 года – Беклемишевский приют посетила сама Елисавета Феодоровна, а ещё два года спустя – Преосвященнейший Трифон, епископ Дмитровский.
Заметим, что и в этой части Большой Серпуховской улицы Беклемишевский приют “Общества попечения о неимущих и нуждающихся в защите детях в Москве” тоже был не один: он соседствовал с богадельней Московского “Вспомогательного Общества купеческих приказчиков” с возвышавшейся над ним Церковью Николая Чудотворца. От церкви этой в настоящее время остался лишь фрагмент входа по адресу Большая Серпуховская, 44, а само здание богадельни скрыто в первых двух этажах примыкающего к бывшему храму жилого дома. В 1920-е годы дом был надстроен двумя этажами с балконами и более широкими окнами.
От самого же Беклемишевского приюта в наши дни не осталось ничего, кроме не самого лицеприятного упоминания в рассказе “Бродяжий бог – Балдоха” из сборника “Очерки по истории Болшевской имени Г. Г. Ягода трудкоммуны НКВД” (Москва, ОГИЗ «История заводов», 1936):
“Однажды он попал в Беклемишевский приют. Там занимались садоводством, по мнению сердобольных дам-патронесс – самым христианским и благоуханным из всех человеческих дел. Детей заставляли поливать цветы и одновременно в этом ангельском занятии омывать свои падшие души. Беспалов сопел, гнулся, таская пудовые лейки, и до поры до времени молчал. Но когда бритый, похожий на солдата «дядька» ударил его по щеке за примятые анютины глазки, он не стерпел и, сговорив десяток ребят, ночью ушел с ними из приюта”.
Расположенная на Щипке бывшая богадельня Солодовниковых существует и по сей день – сейчас здесь Стоматологическая поликлиника. Бывшая Александровская больница по соседству находится в плачевном состоянии.
А вот Нестеровскому приюту – дару “московской мещанки” Марии Михайловны – повезло. С момента своего основания и до наших дней здесь звучат детские голоса. И хотя справа и слева к зданию примкнули жилые дома, само оно продолжает нести своё доброе дело – до недавнего времени в нём располагался детский сад №841, а теперь – дошкольное отделение школы №627, по сути, тот же детский сад.
На сайте нынешней школы №627, располагающейся в тех же исторических стенах, можно прочесть трогательное стихотворение о бывшем приюте. Приведём его здесь с незначительными купюрами:
В Москве на улице «Щипок»
Стоит старинный теремок
Ему уже почти два века
А он и строен и высок.
Его в старинные года
Приютом детским называли
По всей Москве сирот-детей
В приют тот собирали<…>
Наш дом 12 крепкий, теплый,
И в нем с утра полно ребят,
Внутри идет, кипит работа,
Живет и дышит Детский сад
Пускай мелькают лица, годы
Но для детей дом стал своим,
И, приютив сирот однажды,
Для очень многих стал родным.
Поверьте мне, вы должны писать чаще. Нам нужно больше статей, как эта
Большое спасибо для статью! Нашла ля себя много интересных деталей, проследила исторические взаимосвязи, увидела фото описанных мест.
Только хорошо бы было включать список использованной литературы, чтобы Ваша работа приобретала вид достоверного научного труда.