Кирпич с клеймом «БАИ» завода Байдаковых, располагавшегося в селе Троицко-Голенищеве Московского уезда, примерно на пересечении нынешней Мосфильмовской ул. с улицей Пудовкина в Москве. Изъят в ходе реконструкции из бывшего дома Ивана Алексеевича Смирнова на Берсеневской набережной, 16 стр.9. Кирпич сохранил следы характерной для середины-конца XIX века беловатой цементирующей смеси с добавлением яичного белка.
Старинные палаты на Берсеневской наб., 16 стр.9, были построены в XVI веке на обширном участке, некогда принадлежавшем Ивану Никитичу Беклемишеву, боярину из окружения Ивана III Великого, входившему в состав великокняжеской думы. Время их постройки доподлинно неизвестно, однако есть предположение, что они одного возраста со знаменитыми палатами Аверкия Кириллова, расположенными на том же участке.
Согласно московской легенде, палаты эти окутаны самыми мрачными тайнами, да и обитатели их, как правило, заканчивали жизнь не лучшим образом. Так, первый владелец участка — сам боярин Берсень-Беклемишев, бывший любимец царя Ивана III, при его сыне Василии III значительно утратил свое влияние, вступал в споры с царем, и в 1525 году по доносу богослова и переводчика Максима Грека (причисленного в 1988 году к Лику святых) был обезглавлен на Москва-реке возле кремлевской башни, до сих пор носящей его имя.
Следующим высокопоставленным владельцем палат будто бы стал Григорий Бельский, вошедший в историю под прозвищем Малюта Скуратов — правая рука и безжалостный исполнитель воли Иоанна Грозного. В начале XX века неподалеку от палат был найден богатый клад времен Ивана Грозного, а по Москве ходили слухи, будто бы при раскопках в подвалах палат были обнаружены человеческие скелеты со следами жестоких пыток. После отмены Иваном Грозным отбившейся от рук опричнины и массовой казни ее руководителей Малюта Скуратов загадочно погиб в бою, зачем-то лично возглавив штурм крепости Вейсенштейн (ныне город Пайде в Эстонии) в ходе Ливонской войны в январе 1573 года.
От Малюты Скуратова палаты перешли к московскому «гостю» (купцу), главе приказов Большой казны и Большого прихода думному дьяку Аверкию Кириллову, входившему в ближний круг царя Алексея Михайловича. Но в 1682 году во время Стрелецкого бунта Аверкий Кириллов был изрублен восставшими стрельцами прямо на крыльце своих палат, якобы за мздоимство, и выволочен с издевательскими криками на Красную площадь.
Наконец, в начале царствования Петра I палаты на Берсеневской набережной перешли к советнику императора по финансам, бывшему крепостному крестьянину графа Бориса Петровича Шереметьева, а теперь главе Канцелярии каменных дел и вице-губернатору Архангелогородской губернии Алексею Курбатову. Однако долго наслаждаться видами из окон старинных палат Курбатову не пришлось: в 1714 году по инициативе Александра Меньшикова он был обвинен в казнокрадстве и умер в тюрьме, так и не дождавшись судебного приговора.
По всей видимости, еще при Аверкии Кириллове пространство усадьбы было существенно расширено и на ней появились и другие палаты, позже перестроенные в классический особняк. Кому они принадлежали, доподлинно неизвестно, но в 1863 году этот дом покупает один из основателей водочной династии Смирновых — бывший крепостной крестьянин села Текусеино Мышкинского уезда Ярославской губернии Иван Алексеев, со временем ставший купцом первой гильдии Иваном Алексеевичем Смирновым и возведённый самим императором Николаем I в сословие Потомственных Почетных граждан.
Винное дело и фамилию (а крепостные крестьяне, согласно «Соборному Уложению 1649 года», фамилий не имели) Иван унаследовал в 1835 году от своего брата Григория, добившегося права на торговлю и открытие собственного дела и ставшего владельцем нескольких винных (их тогда называли ренскими — от слова «рейнское вино») погребов и завода по производству пива и медовухи. Уже к 1836 году братья Иван и Григорий выкупаются из крепостной зависимости, причем Григорий становится купцом третьей гильдии. После смерти брата Иван Алексеевич Смирнов переносит семейное дело в Москву.
Здесь он открывает собственное производство — сначала на Варварке, а в 1863-1865 гг приобретает обширные владения и бывшие государевы винные склады на Берсеневской набережной. Спустя несколько лет заводы Ивана Алексеевича выпускают более 300 наименований винной продукции, его коньяки и ликеры становятся победителями и призерами многочисленных международных конкурсов, однако ему так и не удаётся получить статус Поставщика Двора и право на двуглавого орла на клейме.
Этой цели в 1886 году достигнет его племянник, сын младшего брата Арсения — Пётр Арсеньевич Смирнов, после переезда с отцом и братом Яковым в Москву работавший некоторое время у Ивана Алексеевича приказчиком. Именно Петра Арсеньевич приобретет знаменитый дом на Пятницкой, ставший символом торговой марки Smirnoff.
Ну а дело Ивана Алексеевича Смирнова на Берсеневке шло ни шатко ни валко. К середине XIX века зданием на Берсеневской набережной и винными цехами управлял его сын Сергей Иванович, сам же основатель водочной династии вплотную занялся благотворительностью: более 20 лет он служил старостой Успенского собора Московского Кремля, где на собственные средства восстанавливал древние росписи, ремонтировал элементы убранства, строил новые иконостасы. В 1874 году, через год после смерти Ивана Алексеевича, его сын Сергей учреждает Торговый дом «И.А.Смирнова сыновья», располагающийся в том же доме на Берсеневской набережной. На фотографиях начала века этот дом хорошо различим — от нынешнего особняка его отличают более высокая крыша и небольшая изба с въездными воротами с вывеской.
В начале 2000-х годов при ремонте изрядно потрёпанного жизнью особняка были обнаружены сводчатые потолки и скрытые под штукатуркой наличники древних палат. В 2004 году постановлением Правительства Москвы особняку был присвоен статус памятника архитектуры регионального значения. Позже в здании была проведена реставрация с заменой значительной части конструкций новоделом. Впрочем, элементы старинной кладки можно увидеть в виде наличников на стенах первого этажа, а также в обширных сводах подклети, где в 2019 году открылся ресторан.
Кирпич, применявшийся для перестройки бывших палат в середине XIX века, производился на обширных мануфактурах Байдаковых, располагавшихся в районе нынешнего ЖК «Мосфильмовский» на Мосфильмовской улице. Само кирпичное производство в долине реки Сетунь, богатой глиной, было основано еще после пожара Москвы 1812 года, когда столице требовалось много кирпича. В начале 1830-х гг. владелицей завода стала Мария Алексеевна Байдакова, от которой позже он переходил к наследникам династии: потомственному почетному гражданину купцу Александру Ефимовичу Байдакову, затем его супруге Ольге Федоровне, а позже и к их сыну Леониду Александровичу Байдакову.
Завод 1840-х годов и до начала XX века завод Байдаковых был одним из крупнейших в Москве. Достаточно сказать, что, наряду с сотнями домов по всей Москве, в 1892 году именно байдаковский кирпич был использован для грандиозных работ по укреплению Китайгородской стены, на сохранившейся части которой за отелем «Метрополь» до сих пор можно увидеть кирпичи с этим клеймом.
