Два неклеймёных кирпича XVII — XVIII века из стены Высоко-Петровского монастыря. Изъяты из сохранившегося полуразрушенного фрагмента старинной монастырской стены во дворе нынешнего д.8с1 по Петровскому бульвару, со стороны абсиды расположенной в монастыре Церкви Боголюбской Иконы Божией Матери. Один кирпич крупный, «годуновского» формата, другой, вероятно, более поздний, обтесан вручную — возможно, для формирования карниза или сандрика.
Когда в 1735 году начали ремонтировать восточную стену Высоко-Петровского монастыря, работники явно халтурили: вместо того, чтобы полностью заменить этот участок стены, они кое-как пересобрали её из старых кирпичей и закрыли более ровным слоем кирпича. Это хорошо видно в наши дни, когда часть более поздней наружной кладки обвалилась, и из-под нее начали вываливаться достаточно хаотично нагроможденные друг на друга кирпичи первоначальной кладки XVI века. Такая же, история, впрочем, случилась и в конце XIX века при ремонте и укреплении Китайгородской стены…
Если верить историческим справкам, кирпичная ограда вокруг Высоко-Петровского монастыря появилась через 300 лет после его основания, в конце XVII века, когда с приходом к власти Петра I невероятно возвысился и род Нарышкиных, сделавших монастырь и его Боголюбскую церковь своей родовой усыпальницей. В этот период были построены нынешняя Боголюбская церковь (1685 г.), Церковь Сергия Радонежского (1690), колокольня надвратной Петропавловской церкви (1694 г.), братские кельи, Настоятельский корпус и другие постройки. Вероятнее всего, именно в эти годы вокруг монастыря возникает и массивная кирпичная ограда. Все работы щедро финансировались семейством Нарышкиных под присмотром матери Петра I — Натальи Кирилловны Нарышкиной до ее смерти в 1694 году.
Тот факт, что Нарышкины облюбовали именно Высоко-Петровский монастырь, вполне закономерен. Некогда расположенный за пределами Москвы, в селе Высоком (отсюда название Высоко-Петровский) на берегу реки Неглинной, монастырь ведет свою историю с 1326 г., когда, по преданию, проезжая по реке Неглинной вместе с митрополитом Петром московский князь Иван Калита увидел странное видение: высокую гору, покрытую снегом. Вскоре видение рассеялось, и Иоанн обратился к митрополиту Петру с просьбой растолковать увиденное. Тот пояснил: «Гора высокая – это ты, князь, а снег – я, смиренный. Мне прежде тебя должно отойти из сей жизни». В память о видении князь Иоанн повелел построить Петропавловский храм, вокруг которого вскоре вырос монастырь с тем же названием. После этого в 1325 году митрополит Петр перенес свою кафедру из Владимира в Москву, после чего город стал возвышаться как церковный и государственный центр Руси. Вскоре митрополит действительно умер, и в 1339 году Константинопольский Вселенский собор причислил его к лику святых.
Несмотря на то, что формально Высоко-Петровский монастырь находился за чертой тогдашней Москвы, его близость к Кремлю сформировала особое отношение к нему со стороны московской знати. В царствование Ивана III Великого, в 1497 году, в Высоко-Петровский монастырь из Кремля была перенесены мощи святителя Петра — для того времени явный знак, что Высоко-Петровский монастырь следующий, после Кремля. Царь Василий III в 1517 году также отдает дань святителю Петру и возводит первый на территории монастыря каменный собор в честь Петра Митрополита (1517 г.), а также деревянную церковь Покрова Богородицы (позже, при Петре I, ее разобрали и возвели на ее месте кирпичную Боголюбскую церковь). После строительства в конце XVI века Белого города (после того, как во время набега татар в 1571 году сгорел деревянный Земляной вал), Высоко-Петровский монастырь оказался в черте Москвы, став ключевым элементом в будущей топонимике первопрестольной (ул.Петровка, Петровский бульвар, Петровский пассаж и т.д.).
В XVII веке вблизи Высоко-Петровского монастыря располагался двор Кирилы Полуэктовича Нарышкина, отца будущей царицы Натальи Кирилловны, матери Петра I. В 1671 году Нарышкины передали свой участок монастырю, после чего его территория выросла почти вдвое, создав предпосылки для последующего строительства новых храмов и корпусов. В 1682 году, во время последовавшего сразу за коронацией Петра так называемого Стрелецкого бунта, были убиты два дяди будущего императора — Иван и Афанасий Нарышкины, их сестра Евдокия и родители Натальи Кирилловны Кирила Полуэектович и Анна Леонтьевна. Все они были похоронены в Высоко-Петровском монастыре.
Внимание со стороны августейшего семейства напрямую сказалось на благосостоянии обители: если в 1678 году монастырь владел 519 душами крестьян, то в 1700-м — уже 612, а к середине XVIII века их число выросло до почти 6000 человек. В том же XVIII столетии к обители были приписаны Льгов монастырь под Рыльском и Медвежья пустынь близ Дмитрова.
Некогда камни монастырского кладбища хранили память и о других старинных московских родах – Бутурлиных, Нащокиных, Свиньиных. Во время эпидемии чумы 1771 года, когда Екатерина Великая запретила хоронить погибших в черте города, многие известные семьи перенесли свои родовые усыпальницы в Донской монастырь, расположенный за пределами Камер-Коллежского вала. В Высоко-Петровском монастыре в это время был организован госпиталь. Позже и до начала XX века в Высоко-Петровском монастыре располагался духовный цензурный комитет, склады христианской литературы, епархиальная библиотека Московского общества любителей духовного просвещения.
Петровский монастырь не раз страдал от пожаров, в том числе и в злом для столицы 1812 году. После взятия Москвы в монастыре расположились французские кавалеристы, которые грабили и громили все, что не успели вывезти насельники монастыря. В поисках драгоценностей вскрыли и богато украшенные надгробия бояр Нарышкиных. В Боголюбской церкви французы выносили смертные приговоры москвичам, подозреваемым в поджоге города. Обвиняемых расстреливали прямо у стен обители, а хоронили возле колокольни.
После 1917 года Петровский монастырь приютил архиереев, прогнанных властями, а также вернувшихся из ссылки. В 1923 году настоятель архиепископ Варфоломей, викарий Московской епархии, принял в обитель братию закрытой Зосимовой пустыни. Постепенно монастырские палаты стали отходить к советским учреждениям. Монастырь упразднили в 1926 году, а окончательно богослужения прекратились в 1929 году, когда был закрыт последний храм – Боголюбский. Здания оказались заняты различными конторами, бывшие нарышкинские палаты – в ведении Государственного Литературного музея.
Возвращение богослужений началось в 1992 году, после того, как Сергиевский храм передали верующим, а в настоятельском корпусе разместился Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. В 1993 г. монастырю присвоили статус Патриаршего подворья. В 2009 г. приняли решение об открытии этой обители со статусом ставропигиальной для возобновления в ней монашеской жизни. С 2016 г. на территории монастыря ведутся масштабные ремонтно-реставрационные работы, которые начались с археологических раскопок, обнаруживших ценный комплекс надгробий начала XVI века.
